Не менее трудной задачей были для флота действия на коммуникациях противника в Балтийском море. В случае войны с морскими державами — Англией и Францией или поддержки их мощными флотами антисоветской коалиции из стран, пограничных с СССР, возможность и целесообразность прорыва советской надводной эскадры в Балтику казались Галлеру сомнительными. Эскадра из линкоров и эсминцев, лишенная постоянного прикрытия с воздуха, могла стать легкой добычей противника или, во всяком случае, понести тяжелые потери. Следовательно, действия на коммуникациях за пределами Финского залива должны вести подводные лодки и авиация (бомбардировочная и торпедоносная), если флот получит самолеты с большим радиусом действия. Надводным силам и авиации надлежало отрабатывать обеспечение прорыва лодок к устью Финского залива и возвращения их в базу.
Галлер также полагал необходимым серьезно готовиться к десантным операциям. Он хорошо помнил высадку десанта на побережье Нарвского залива во время наступления наших войск на Ревель в начале 1919 года. Десант тогда помог продвижению Красной Армии. О десантах, их организации и необходимых средствах в свое время он не раз беседовал с Г. В. Генриксоном, бывшим флотским генералом, много лет читавшим соответствующий курс в Военно-морской академии. Но здесь вставал целый ряд проблем. Флот не имел десантных судов специальной постройки. И Галлер решил, что будет добиваться строительства хотя бы таких, как черноморские «эльпидифоры», которые хорошо себя показали в десантах на берега турецкого Лазистана во время мировой войны. Наконец, следовало наладить четкое взаимопонимание по поддержке огнем корабельной артиллерии действий частей Красной Армии на приморском фланге.
О задачах флота и путях их реализации в ходе боевой подготовки Галлер, вскоре после принятия дел наморси, говорил на совещании своего штаба, пригласив на него и нового члена Реввоенсовета Александра Сергеевича Гришина. Он сменил Г. П. Киреева, отозванного в начале 1931 года в Москву. Галлер поставил задачи штабу. Они были нелегкими, требовали большой — и обязательно творческой! — работы. Лев Михайлович видел по лицам штабных — сомневаются, справятся ли в установленные им жесткие сроки. Но ничего изменять не стал. Будет трудно, поможет сам. А время не терпит.
Галлер и в самом деле не считал зазорным брать на себя разработку или руководство разработкой необходимых документов, в данном случае оперативных. Так он поступал, командуя кораблем и соединением, будучи начальником штаба. И вскоре начальник штаба Морских сил П. Г. Стасевич, штабные командиры Б. П. Новицкий, В. А. Петровский, Д. Г. Речистер и другие поняли, что новый наморси абсолютно доступен и всегда готов помочь и словом и делом. Но и усвоили, что предельная вежливость и форма приказания («Я вас попрошу, голубчик…») вовсе не означает отсутствия требовательности, спроса за порученное. Галлер все и всегда помнил, был пунктуален («Пунктуален и дотошен, как немец-аптекарь», — обиженно говорили получившие вежливый разнос провинившиеся).
В начале осени на обновленном «Марате», сопровождаемом эсминцами, вышли в традиционный учебно-боевой поход в Балтику нарком К. Е. Ворошилов и С. М. Киров. Сергей Миронович был в таком походе впервые. Он искренне восхищался налаженностью флотской боевой и повседневной организации, четким взаимодействием эсминцев с охраняемым ими линкором. Киров, конечно, обошел корабль — боевые посты и служебные помещения, но больше всего его интересовали люди. С ним, как и с Фрунзе, краснофлотцы говорили удивительно легко, свободно, с полным доверием. Сергей Миронович привлекал к себе какой-то особой благожелательностью, искренней заинтересованностью, тем, что ему рассказывают, чем делятся. Вечером в каюту к нему приходили краснофлотцы, чтобы побеседовать. Так, собравшаяся у него в каюте команда электриков услышала рассказ об обороне Астрахани в гражданскую войну, освобождении от белых форта Александровский на Каспии…[183]
В. А. Белли, со слов Галлера, вспоминал о разговоре, состоявшемся между ним и Кировым. Как-то, когда они стояли рядом на крыле мостика, Киров вдруг сказал: «Все наладится, Лев Михайлович. Надеюсь, что довольно скоро многие ваши друзья вернутся. Случаются и ошибки…» Это было так неожиданно для Галлера, что он даже не успел ничего спросить. Но тогда в нем пробудились надежды: есть в стране у государственного руля деятели, желающие единения общества во имя блага страны! Если еще и верны слухи о том, что новый коморси В. М. Орлов добивается пересмотра дел арестованных, то, быть может, он увидит и Белли…
