Больше десятка эсминцев прорезав колонну своих линкоров и крейсеров, устремилось в нашу сторону.
— Противоминной артиллерии, приготовится к отражению минной атаки — прозвучал приказ Пилкина.
Наш главный калибр продолжал посылать снаряды в сторону горящего «Вестфалена», который продолжал вести за собой флот, и однозначно, что ещё раз попали в него. Его скорость заметно снизилась и теперь не превышала пятнадцати узлов, возможно мы смогли выбить ему несколько котельных отсеков. Да и огонь его заметно ослаб и это причина не только в нехватке снарядов, но похоже на то, что он также потерял одну башню. К громогласным залпам главного калибра, присоединились частые и резкие выстрелы противоминной артиллерии.
— И всё же Константиныч они поздно решились на эту торпедную атаку, поздно. К нам уже подошли первые эсминцы из минной дивизии.
Было видно как эсминцы второго дивизиона ведомые «Новиком» и «Победителем» выходили на перехват противника, а их сзади нагоняла тройка эсминцев из минной дивизии только что прибывших на помощь. Но и остальные скоро подойдут, ещё несколько минут осталось и они нагонят, как и два крейсера Вердеревского. Только «Слава» и «Диана» отстали от всех и теперь находились в семи милях позади вырвавшихся вперёд крейсеров.
— Чтобы германским эсминцам подойти на пуск торпеды, им надо сблизиться с нами до пяти миль, а чтобы наверняка выйти на ударную позицию, это в два раза ближе надо подойти. Вот и подумайте, смогут они так близко подойти к нам? Я думаю нет. Поэтому им придется выпускать свои торпеды на пределе своей дальности.
— Да не за что они не подойдут к нам так близко, Ваше Превосходительство — в юношеской запальчивости воскликнул мичман Никишин.
— Аэропланы с юга! Большие! Это верно «Ильи Муромцы». Таких больших у германцев нет — раздался голос одного из сигнальщиков.
Выше превосходительство! Там приближаются четыре воздушных корабля Сикорского и ещё семь поменьше — доложил через полминуты Никишин, о том, что происходит за бронированными стенами боевой рубки.
— Вот и обещанная авиа поддержка. Что-то они долго добирались да нас, тут лететь сто тридцать километров, всего несколько минут — я тут же замолчал.
А про себя подумал — «И о чем я тут говорю, совсем потерял реальность. Да с теперешними скоростями, этот путь займёт полтора часа, хорошо что, никто меня не понял».
А эсминцы тем временем приближались — семи миль, шесть, скоро они подойдут к той точке, откуда можно произвести пуск. Три из четырнадцати эсминцев уже прекратили свою атаку, попав под раздачу снарядами. Два повернули назад, на их борту были видны пожары, ещё один беспомощно дрейфовал окутанный паром. Горел один из наших, безрассудно приблизился к противнику и попал под снаряды противоминного калибра с одного из германских линкоров. Эсминцы прошли максимальную точку в пять миль, но продолжали свою атаку, вокруг их беспрерывно вставали фонтаны вода и как тут понять, кто по кому стреляет. Да и попасть в такую мишень, которая движется со скоростью пятьдесят километров в час, да и носом к нам подставляя минимальную площадь для поражения, очень трудно. Над одним из эсминцев, что мчался третьим в группе атакующих, вспыхнула яркая вспышка, в воздух взлетели какие-то обломки, столб дыма следом пламя, он резко стал терять скорость. Это чей-то снаряд, выпущенный с наших кораблей, попал в торпедный аппарат, расположенный между коротким полубаком и ходовым мостиком, торпеда приготовлена к пуску детонировала и за ней и артпогреб носового орудия. Носовое орудие со всей прислугой исчезло за бортом, на ходовом мостике мало кто остался в живых. Был поврежден торпедный аппарат левого борта, а его расчёт, если кто и остался в живых, был за бортом. В борту и палубе была огромная дыра от детонации двухсот килограмм взрывчатки, сам полубак надломился, обнажая внутренности. Как только вода хлынула в поврежденные отсеки, полубак не выдержал и отломился. Это всё длилось не многим больше минуты, но для тех кто это видел, этого хватило. Эсминцы стали поворачивать назад и на развороте выстреливали свои торпеды, и теперь в нашу сторону шли не менее пятидесяти начиненных смертью торпед.
