(Примечание. В июле 1915 года полковник Гулькевич подал начальнику Главного артиллерийского управления рапорт о том, что нашёл техническое решение, которое позволит создать новый образец военной техники, «самодвигатель», вооружить его лёгкой пушкой и несколькими пулемётами и использовать для непосредственного сопровождения атакующей пехоты и уничтожения проволочных заграждений неприятеля. Вот что он писал в пользу своего «Самодвигателя»
«…Бронированные автомобили, которыми до сих пор единственно пользовались для установки пулеметов, имеют тот недостаток, что не могут проходить по всяким дорогам и тем более проходить через проволочные заграждения и их уничтожать; между тем имеется… «гусеничный трактор», который специально предназначен для передвижения по всякому грунту, даже по вспаханным полям. Его специальная конструкция… соответствует еще одному важному предназначению: разрывать и затаптывать в землю проволочные заграждения».
В своем рапорте изобретатель не только доказал целесообразность создания танка и наметил его характеристику, но и указал условия, необходимые для успешного применения нового оружия (массовость, внезапность), а также предусмотрел организационные формы (не менее 40 машин на корпус).
Пройдя за занавесь, вижу что на этой небольшой площади отгороженного участка цеха, находятся в разной степени сборки пять каких-то металлических сооружений, пока отдаленно напоминающие боевые машины. Хотя нет, похоже, одна из них вполне собрана. Но видно что два из этих образцов боевых машин по размеру меньше чем бронеавтомобиль «Остин», да и третий вряд ли превзойдет его по габаритам, когда будет собран. А вот стоящая чуть в стороне от этих ещё одна пара собираемых бронеходов, сразу видно, что превзойдёт своими габаритами «Гарфорда», самого большого броневика в нашей армии. Мы стояли с полковником и наблюдали за действиями первых энтузиастов танкостроения. Возле всех машин копошились люди. Вот они пионеры зарождающего нашего танкопрома. Среди этих людей я узнал высокую фигуру генерал-майора Секретёва. Это его, начальника Военной автомобильной школы назначили курировать новый вид вооружения созданного по инициативе некоторых выпускников этой самой школы — бронемашины и вот с недавнего времени и бронеходами. (Это в недалёком будущем, Пётр Ивановича Секретёва назовут основателем автомобильных войск России). Как-то у нас с ним произошел маленький спор, что гусеничная машина слишком тихоходна. На что я ему ответил — Что это она сейчас тихоходна, а через пару десятков лет она будет бегать быстрее многих современных машин, я имел в виду, на тот момент. А по проходимости ей не будет равных. Бронеход пройдет везде, ему ведь никакая грязь не страшна, в которой машина на колесном ходу застрянет намертво.
Генерал, увидев меня стоящим рядом с Гулькевичем, направился в нашу сторону.
— А, Михаил Коронатович! Что-то вас давненько не было видно. И где это вы запропастились?
— Не поверишь, Пётр Иванович, пришлось по настоянию государя покинуть Петроград и отправится на Дон залечивать раны. Три дня как вернулся.
— Во как. Значит дома побывали. Рад вас видеть во здравии господин адмирал.
— А вы разве Пётр Иванович не хотите побывать в родных краях.
— Не тереби душу адмирал. Да давненько я там не был. Так поди уж лет десять как последний раз на Дону был. Теперь только после войны удастся вырваться.
Секретёв на мгновение задумался, возможно, вспомнил родные донские места и свою станицу Нижний Чир, где прошло его детство или Кадетский корпус в Новочеркасске.
— Так что мы тут стоим, — выйдя из задумчивости, проговорил генерал — давай проходи, глянешь, чем мы тут баз тебя занимаемся.
— Вижу, что работа продвигается, и уже что-то вырисовывается похожее на боевую машину.
— Вырисовывается оно-то, вырисовывается, но никак не может вырисоваться всё приходится делать на ощупь всё в первый раз. С бронемашинами намного проще. Шасси есть, кое-что только усилить надо. Двигатель уже стоит. Остается только из броневых листов корпус склепать и на шасси водрузить и броневик готов. А вот с бронеходами, столько головной боли.
