Никто не стал спорить. Вал протянул мне биту, и мы разошлись в разные стороны. Через час вновь собрались в зале. К нашей компании присоединились озабоченные Сед и Чет, вооруженные широкими короткими мечами. Еще одного монстра парни нашли в крыле, которое занимали светлые, он притаился в пустой комнате, а самого крупного прикончил Ванька, когда тот попытался утащить с кухни тушу кабана. Теперь вампир, прищурившись, потягивал кровь животного, при этом тихонько мурча. Глядя на него, я почувствовал, как рот заполняется слюной. Что со мною происходит? Я тащусь от крови, словно от хорошей выпивки. Это ненормально! Остальные не проявляют к красной жидкости никакого интереса, нужно будет потом расспросить у Вала, почему меня так тянет на этот напиток. Да и Белку нужно попытать, он многое от меня скрывает, пора проявить твердость и вытянуть у скользкого друга сведения об отце. Может быть, папа был вампиром? Это многое объяснило бы. Заметив мой жадный взгляд, Ванька пододвинул вторую деревянную кружку в мою сторону. Поблагодарив вампира кивком головы, я присосался к напитку, и сразу же почувствовал, как кровь превратилась в горячую обжигающую субстанцию, разнося по организму колючую мощную струю энергии. Я поднял вопросительный взгляд на следящего за мной Лиса.
— Смеричи — магические создания, кто и когда их создал — неизвестно, но они прекрасно защищены от магии, и убить их можно лишь при помощи оружия, — пояснил Задира. — Кровь таких созданий — весьма мощный стимулятор.
— Слушай, а почему кровь, которой угощает Ванька, не сворачивается? — задал я давно мучающий меня вопрос.
— В моей слюне содержится вещество, препятствующее загустению крови, — как само собой разумеющиеся, сообщил клыкастик.
— Ага, антикоагулянт. Эй, это что, выходит, ты просто плюешь мне в стакан? — я брезгливо отодвинул чашку.
Вампир усмехнулся.
— Не просто, а сложно. Помимо плевания я еще и кое-какие манипуляции совершаю. Если ты забыл, то не я предложил тебе первый раз кровь, а ты сам ее у меня отобрал. Да и после этого как-то не заметно, чтобы тебя тошнило от угощения, — он отхлебнул из своей кружки.
— Так я же не знал!
И чего они все ржут? Меня сейчас стошнит, а они ржут. Я сглотнул подкативший к горлу ком.
— Не стоит так болезненно к этому относиться, — похлопал меня по плечу Сет, — слюна вампира считается идеальным антисептиком. Спроси у Шуры, если не веришь. Ее даже применяют при изготовлении некоторых сильнодействующих мазей. Хотя пить кровь — это ужасно! Ниже пасть уже невозможно! Насколько я помню из курса физиологии вашего вида, только низшие питаются плотью и кровью.
— Не только низшие, светлый. Но знать это тебе не положено, не дорос еще. И не дорастешь, судя по твоему поведению. Навсегда останешься светлым неучем с минимальным допуском, — оскалился Хашиш.
Ну вот, начали за здравие, закончили за упокой. И кто их сюда притащил, этих светлых? Надо быстренько спровадить, мне еще не хватало, чтобы Мастер был в курсе наших дел.
— Вам не пора в кроватку, мальчики? — поинтересовался я.
— Мог бы и просто сказать, что у вас здесь секретный разговор, — поднялся Чет. — Мы все понимаем, но если нужна будет помощь — зови. Хотя мы и разные, но в борьбе с мраком мы тебе поможем.
Парни кивнули и исчезли. И как это понимать? Они о чем-то догадываются? Я задумчиво допил кровь смерича.
— Ванька, я вот всегда считал, что вампиру для нормального существования нужна кровь разумного. А ты обходишься кровью животных. Как это?
Вампир, бросив взгляд на эльфа, тяжело вздохнул. Задира закатил глаза к потолку, Велва брезгливо скривилась.
— Это все из-за него, — Ванька кивнул на Лиса. — Он меня нашел, когда ушлые эльфийские стражи пригвоздили мою тушку осиновым колом к деревянному щиту и оставили умирать от первых солнечных лучей. Чтоб ты знал, только первый луч солнца опасен для таких, как я.
— Это для каких? — с любопытством поинтересовался Мамон.
— Ты что, не видишь, что он принадлежит к Древним? Только они могут находиться на солнце без опасения быть сожженными заживо. Им опасны лишь первые лучи светила. Ты что, лекцию Пендериса не слушал? Это же наши самые верные слуги! — Хашиш укоризненно покачал головой.
