Я заледенела. Это звучало так, словно она отказывается от меня. Снова.
Я встала на ноги, и подошла к голой стене. Облокотилась об нее, продолжая слушать Изабелль, все еще сидящую на моей койке:
— Тот мальчик описал мне тебя, и я поняла, что ты не похожа на меня.
— Что это значит? — с вызовом спросила я, вскидывая голову.
Ты снова хочешь бросить меня? Лишь из-за того, что я не похожа на тебя, черт, ты хочешь снова отказаться от меня?! После того, как я едва узнала о тебе, и за это была лишена свободы?! После того, как на Адама объявлена охота, ты хочешь отказаться от меня?! Даже не узнав меня?!
Во мне бурлило столько злых мыслей, столько ярости, что я едва сдерживала себя, но я лишь глубоко вздохнула. Горло стали жечь слезы ярости, смешанные с безнадежной жалостью к себе. Если я не нужна собственной маме, то зачем вообще жить?
Я вздохнула.
Изабелль встала, и подошла ко мне, распахивая объятия, словно ожидала, что я вновь брошусь к ней, требуя заботы и внимания, но теперь я контролировала себя.
— Мне нужны ответы.
— Тебя забрали у меня еще младенцем, — бесстрастно сказала она, откидывая волосы, выбившиеся из косы назад, и слаживая руки на животе.
— Как это случилось? — я мрачно скрестила руки на груди. Я не хотела показывать ей, что я не осведомлена, но, тем не менее, мне было любопытно.
— Это моя вина, — уклончиво сказала Изабелль. Она действительно моя мать? Мы с ней, несомненно, очень похожи, внешне, но внутренне?..
— Я должна была стараться лучше.
Лучше для чего? Заботиться обо мне? Любить меня? Что? Ну что?!
Изабелль молчала. Это не было тягостное молчание, а скорее задумчивое, словно она тщательно подбирала слова, которые хотела сказать мне.
По моим ногам пополз холодок. Я сильнее сжала руки, чтобы сохранить то тепло, что еще оставалось в моем теле.
— Я очень долго искала ждала тебя, — наконец произнесла Изабелль, внимательным, цепким взглядом, оценивая меня, словно перед ней стоял некий ценный экспонат. У меня взгляд явно другой! — Я ждала тебя днями и ночами. В нетерпении… мы все искали тебя…
Кто — все?
Неожиданно я ощутила себя в опасности.
Я решила, что нужно повернуть разговор в нужное мне русло, пока еще не поздно, потому что эта женщина начинала меня пугать.
— Я… на самом деле, я не должна здесь находиться. Это сложная история, и мне нужна ваша… твоя… помощь, — затараторила я, чувствуя себя неловко, и от этого пряча свой взгляд. — Тут меня удерживают против воли, и это ошибка. Никто не верит, что Риды меня удочерили, потому что мой сводный брат, Кэмерон и его настоящие братья подделали документы.
Я замолчала, делая вдох, и внимательно следя за реакцией женщины. Ее глаза были стеклянными, словно она и не слышала меня вовсе. Это и подтвердили ее следующие слова:
— Я столько лет ждала…
Я сглотнула, чувствуя неладное.
— С того самого момента, как тебя забрали. Они слишком хорошо прятали тебя, Аура, и я не могла тебя найти, — глаза Изабеллы осветились фанатичным блеском. — Но меня привел этот мальчик. Он нашел меня. Только благодаря ему, я вижу тебя.
— Я знаю, что происходит, — сказала я, рассудительным голосом. Пусть Изабелла поймет, что мне можно доверять, и что у меня есть план, как выбраться из этого положения. — Я могу тебе все объяснить, но ты должна сдать тест на ДНК, чтобы доказать, что я твоя дочь. Тогда меня перестанут считать сумасшедшей и выпустят.
— Ты не выйдешь отсюда.
Мой взгляд метнулся к двери. Потом к Изабелль, затем опять к двери. Сердце сжалось. Она странная, действительно странная, и начинает меня пугать. Я решила сделать вид, что не поняла, о чем она говорит, и сказала:
— Нет. Я смогу выйти, как только докажу всем, что Кэмерон обманул лейтенанта Гаррисона, потому что именно это и произошло. Он подменил мое свидетельство о рождении.
— Я не могу позволить тебе выйти отсюда, Аура. — Изабелль продолжала буравить меня цепким взглядом.
У меня по коже пошел мороз.
Я нахмурилась:
— Почему ты не хочешь меня выпускать?
В голове мелькнула безумная мысль: а что, если она с ними?
Нет, это какой-то бред.
— Потому, что ты совершенно не похожа на меня.
