— Говорит Вторая: мы на рубеже!
Вот кому нелегко так это им: сначала долгий уличный бой, потом штурм высотки… и всё это без перерыва
— Тогда ВСЕМ! РАЗОМ! ВПЕРЁД!!!!
Группе, которую ведёт Кондор тоже нелегко…. Попробуйте пробежать сотню метров на подъём, крутизной градусов в шестьдесят. Пробежали??? А если там ещё пару пулеметов поставить, которые будут вам в лицо свинцом плеваться? Всё равно поднялись? А если там ещё десяток уродов гранатами швыряется, и из автоматов добавляют?
Самый лёгкий участок у нас…. Лёгкий в плане естественных препятствий, а, значит, наиболее укреплённый противником, как «танкоопасный» Казаки и ребята ставят дымы.
«Вперёд!» — ору я, вскакиваю, и тут же придерживаю Гнома со Снегом. Всего секунды на полторы… но мы уже не впереди…. Первые гибнут при штурме почти всегда…. Это ведь только кажется, что в бою шансы у всех равны. На самом деле нет. Первыми гибнут, как правило, пулемётчики. Следом за ними командиры. А там уже все остальные. При штурме же, во все времена, погибали те, кто шёл впереди. Карабкаешься ли ты по осадной лестнице на стену замка, или летишь с абордажной саблей в зубах на борт вражеского корабля, или мчишься с шашкой в руке в кавалеристской атаке… Встаёшь ли ты из окопа с трёхлинейкой наперевес, или вот с автоматом Калашникова, как сейчас, если ты первый, то ты труп. Конечно, всегда есть исключения. Но мало кому удавалось выжить, раз за разом, идя в атаку в первой волне. Именно поэтому во все времена награждали тех, кто поднимал подразделения в атаку. Многих — посмертно. И пусть это будет цинично с моей стороны, но за победу я предпочитаю расплачиваться жизнями незнакомых мне людей, нежели своей или жизнями своих друзей.
Сводная рота поднялась…. Навстречу хлестнули длинные очереди… вот он момент истины…. Теперь главное скорость… бегом, бегом как можно ближе…. На полпути выхватить из кармана РГДшку, не останавливаясь метнуть в окоп… туда, где пляшет огонёк ручника…. И тут же вторую, правее, туда, где погуще каски…. И вперёд быстрее! Потому что через секунду в лавине атакующих будут рваться такие же гранаты! Повезёт, если РГД, и горе нам, если «Эфки». На то они и оборонительные, чтобы метать их из окопа, не боясь, что зацепит тебя или друзей. «Винторез» хлопает по спине, больно впиваясь то ли затвором, то ли оптикой….
*БАХ! БАХ! БАБАХ!*— запоздало покатились разрывы где-то за спиной. Вот уже окопы… внизу — несколько солдат… бежал я далеко не первым, но добежал почти что впереди всех… первые выполнили своё предназначение: они стали щитом… живым щитом, поймав на себя не один десяток пуль, предназначавшийся всем…. И ценой своей, спасли жизни друзей…. Каждый по десятку жизней…. И мою грешную в том числе. Честь им и хвала за это. И таких неизвестных героев во время каждой атаки, несчитано остаётся на «ничейной». Пара коротких очередей — окоп чист. Сразу за мной, бухает берцами Снег….. И завертелось… Теперь каждый сам за себя! Теперь рукопашка….. «Я только раз видала рукопашный Раз — наяву, и тысячи во сне…. И тот кто говорит, что на войне не страшно, Тот НИЧЕГО не знает о войне»
Когда-то в школе, дабы отмазаться от учителя, я выучил этот короткий стих Юлии Друниной. Специально выбирал покороче, ибо на перемене много выучить не успеешь.
И не прошла бы моя хитрость, если б не выражение, с которым я рассказал эти строчки.
Пожалуй, сейчас я бы смог рассказать его ещё лучше, но вот что-то рассказывать не хочется…. Зубы сжаты, из глотки рвётся то ли рык, то ли крик… это в кино во время рукопашной главный герой орёт, как не знаю кто. В реальности же такое может закончиться откушенным языком. И зачастую для любителей широко раскрывать пасть так и заканчивается. Поэтому я предпочитаю крепко сжимать зубы. Пока есть патроны — я стреляю во всех, кого вижу…. Не подстрелить бы своих…. На этой войне все в одинаковой форме, с одинаковым оружием…. За очередным изгибом натыкаюсь на очередного Панкерца. *клац*— «сказал» затвор, вставая на задержку.
Пистолет летит в лицо амбалу, а я, освободившейся рукой, выхватываю нож… в левой — давно уже сапёрная лопатка…
