Они погибали.
На уровне мнемонического восприятия царил парализующий, болезненный хаос: множество мыслей, принадлежащих миллиардам существ, замурованных внутри фрагментов орбитальных конструкций, били по нервам, взывали о помощи, над планетой, выплескиваясь за границы стратосферы, полыхали агонизирующие всплески порванного в клочья ментального поля Семьи инсектов.
Инга смертельно побледнела.
Все ее силы были направлены сейчас на постановку мнемонической блокады. Утонуть в потоках агонии — дело нескольких секунд. Отдать себя порыву сопереживания — означало погибнуть…
Секундная схватка стоила ей неимоверного усилия, граничащего с потерей сознания.
Я не могу сопереживать им!
Рассудок медленно прояснялся, но мгновения напряженной борьбы уже внесли свою лепту в общую расстановку сил: пока Инга ставила мнемонический щит, «Сеятель» поднялся над обломками, заняв более высокую орбиту. Смысл его маневра стал ясен, когда от вражеского модуля внезапно начали отделяться сгустки стабилизированной плазмы, заключенные в коконы электромагнитных полей.
Плазмоиды двигались, расходясь широким веером. Проследив за их траекториями, подсистема анализа целей внезапно подсветила алым контуром порядка тридцати истребителей Роя, не разрушенных, но полностью лишенных энергии, дрейфующих в районе низких орбит.
Противодействие безнадежно запаздывало, — когда Инге стал ясен смысл происходящего, плазменные сгустки уже коснулись целей, не разрушая их, проникая внутрь через воронкообразные отверстия заранее открытых технических люков.
Истребители противника, дрейфовавшие среди обломков орбитальных конструкций, словно очнулись от временной спячки: тускло вспыхнули защитные поля, масса окружающих их фрагментов пришла в движение, сотни кристаллов, рассеянные среди обломков, потянулись к истребителям, образуя Рой, из которого, по мере необходимости, вражеские машины формировали щит, либо бросали управляемые частицы на атаку избранных целей.
У Инги сразу же появились три проблемы, требующие немедленных действий с ее стороны: «Сеятель», продолжающий дозированную раздачу энергетических сгустков выдохшимся механоформам, их базовый корабль, потрепанный, но по-прежнему представляющий грозную силу, и, наконец, реактивированные истребители, поднимающиеся в зону высоких орбит, для поиска и атаки целей.
Она не раздумывала, как поступить, твердо зная, что на борту исполинского «диска» нет той конструктивной силы, что подошла бы под определение «интеллект». Все ее сомнения и надежды сгорели еще на Алексии, в отчаянных попытках понять, что происходит.
Ее боевой задачей являлась нейтрализация «Сеятеля», но тот уже успел отдать часть собранной в недрах газового гиганта энергии затаившимся среди поля обломков механоформам, а значит, круг задач расширялся: теперь она не могла просто выполнить приказ и уйти, оставив логриан и инсектов погибать под новыми и новыми ударами реактивированных машин неизвестной цивилизации.
Следствием секундного размышления стала атака.
«Стилетто», резко ускоряясь на маршевой тяге, как будто взорвался: по бортам полыхнул запуск шести «Пилумов», устремившихся к базовому кораблю противника, вслед запускам тяжелых ракет часто и ритмично отработали пневматические стартовые стволы, отстрелив в космос два десятка фантом-генераторов, курсовые электромагнитные орудия разрядились по «Сеятелю», послав во вражеский модуль длинные очереди гаусс-снарядов.
Исполинский техногенный объект, царящий над планетой, отреагировал на неожиданное появление «Стилетто» и запуск шести сверхтяжелых ракет с секундным опозданием, что предрешило успех атаки. Боевые кассетные части успели разделиться, прежде чем «диск» задействовал подсистемы зенитных комплексов, бросив навстречу реактивным снарядам скопления кристаллических частиц.
Реакция механоформ на внезапные и стремительные события безнадежно запаздывала. Они не успевали адекватно отвечать на действия боевого мнемоника, управляющего многофункциональной машиной.
Инга осознавала это, но в то же время прекрасно понимала, что в одиночку ей с ситуацией не справиться, слишком много вокруг истребителей противника, да и базовый корабль терраформеров не развалился на части, — удара шести «Пилумов» явно недостаточно для полного разрушения исполинского техногенного объекта…
