Абонент недоступен - страница 20

Целый месяц находиться в неведении? Что это означает? Это означает, что Омельченко подсоберет материал на Проскурца как на организатора убийства Волкова. В то время как этот Пашкевич может оказаться важным свидетелем. Но Пашкевич – всего лишь слабая надежда, которая все время ускользает. Почему ускользает? Ничего не ускользает.

Гордеев снова взялся за телефон, набрал номер Дениса Грязнова.

– Ты не знаешь, как связаться с Байконуром? – спросил он, когда услышал голос Дениса.

– Гордеев, ты?

– Я, кто же еще.

– Как там Проскурец?

– А ты почем знаешь?

– Земля слухами полнится.

– Невероятно!

– И ты забыл, что я сыщик. Информация – мой хлеб насущный. Ну как Проскурец-то?

– Пока никак. Только вчера с ним первый раз встретился.

– Я знаю.

– Черт, Денис, ну откуда? От Булгарина?

– Тепло.

– Тогда понятно. Так как с Байконуром связаться.

– С каким Байконуром? С кинотеатром?

– На хрена мне твой кинотеатр. Мне космодром нужен.

– Космодром?

– Ну да, космодром. Откуда космические корабли отправляются бороздить просторы Вселенной.

– А зачем тебе аж Байконур понадобился?

– Пока не скажу. Боюсь, сглазишь.

– Не бойся, я не глазливый.

– Рассказывай…

– А тебе какой сектор нужен?

– В смысле?

– Ну, сектор, сектор какой? Ты что, не в курсе?

– Не-а.

– Там же, на этом Байконуре, секторов и площадок, что у Ельцина теннисных кортов. Так какой?

– Ну, Денис, – взмолился Гордеев, – ну, прошу тебя, побереги мои нервы. У меня и так голова не на месте, а ты меня про какие-то сектора и площадки грузишь. Мне не сектор, мне человека найти надо.

– Человека?

– Ну да. У тебя есть телефон хоть какого-нибудь?

– А ты кого ищешь?

– Потом скажу.

– А ты сейчас скажи. Может, я его знаю.

– Не знаешь. Он не из твоей тусовки.

– Не суди по себе. Ты тоже не очень-то из моей.

– Ладно, хорош прикалываться. Ты телефончик ищешь?

Гордеев услышал в трубке серию щелчков по компьютерной клавиатуре, и вскоре голос Дениса победно возвестил:

– Есть!

– Говори.

– Только ты учти, это не совсем Байконур, а его контрольно-пропускной пункт. Там когда-то один мой дружок служил, с тех пор телефончик остался. Ты записываешь?

– Записываю.

Гордеев занес продиктованный номер в органайзер и спросил:

– А к кому мне там лучше всего обратиться?

– Для чего?

– Как «для чего»? Чтобы выйти на космодром.

– Ну ты, Юрка, даешь. Позвони и узнаешь. Слушай, ты хоть помнишь, какой послезавтра день?

– Помню. Суббота.

– Я не в этом смысле.

– А в каком?

– Подумай.

– Денис, пощади, ради бога.

– Юбилей «Глории».

– Послезавтра? Мама моя, точно!

– Давай, Юрок, подтягивайся к нам к десяти. Махнем на Истру шашлык жарить.

– А раков?

– Что «раков»?

– Раков будем ловить?

– Сам лови. Я их боюсь.

– Да ладно.

– Клянусь. Я их даже есть боюсь, думаю, что покусают. Это у меня с детства.

– Хорошо, хоть людей ты не боишься.

– Людей я тоже боюсь, только виду не показываю.

– Не прибедняйся.

– Ладно, не буду. Только, смотри, не опаздывай, адвокатище.

Нажав на рычаг, Гордеев с ходу принялся связываться с Казахстаном, намереваясь достучаться до Байконура. В трубке что-то долго щелкало, завывало, шумело, и наконец чей-то бодрый голос ответил скороговоркой:

– Начальник поста капитан Пинчук у аппарата.

Гордеев на долю секунды впал в замешательство, не зная с чего начать.

– Алё, алё! – снова донеслось из трубки. – Я слушаю. Кто это? Говорите. Алё, алё! Балуется кто там, чи шо?

– Здравствуйте, – наконец сказал Гордеев.

– Здоров, если не шутишь. Кто это?

– Вообще-то моя фамилия Гордеев. Я бы хотел…

– Кто? – не дав договорить, громко переспросил Пинчук. – Еще раз скажи, я что-то не дюже расслышал. Небось опять провода сурок поел. Так кто это?

– Адвокат Гордеев.

– Берендеев?

– Гордеев. Из Москвы.

Тишина в трубке. Очевидно, капитан прикрыл ее ладонью, советуясь с напарником. А может быть, просто ожидая что-то услышать от Гордеева, который ничего лучшего не смог придумать, как сказать совершенно логичное:

– Алло!

– Та я слушаю. Говори, не алёкай, как тот попугай.

– Я говорю, это Гордеев из Москвы.

– А я Пинчук с Конотопа, – неожиданно парировал капитан. – И шо теперь?

Гордеев понял, что имеет дело с одним из нормальных армейских насмешников, про которых в народе кочуют сотни анекдотов.