Старая хозяйка:
— Кто же тебе написал про лососевую ловлю?
— Не помню. Он говорит, что занимался этим и раньше и здесь его знают.
— Как его зовут?
— Александер или что-то в этом роде.
Тишина.
Старая хозяйка сворачивает на другое:
— Значит, ты опять отправляешь артели в море. Будем надеяться, на этот раз им повезет… — Она поднимается со стула, отходит к окну и выглядывает во двор. — Снег тает прямо на глазах, — говорит она, чтобы заполнить паузу. Она чем-то обеспокоена. Она уже собралась было уходить, но словно бы спохватилась и снова заговорила о человеке, который предлагал им свои услуги: — Нет, Гордон, ты просто должен его нанять. Он был у твоего отца самым толковым работником. А уж как промышлял лосося! Твой отец поставлял лососину в несколько городов, вплоть до Тронхейма. Копченую лососину. Дорогой товар. Как, ты говоришь, его зовут?
— По-моему, Александер. Впрочем, какая разница, — бормочет сын, перебирая лежащие на конторке бумаги. — Вот оно, письмо, его зовут Отто Александер. Я даже ему не ответил.
— Тогда надо это сделать, ответь ему сразу же. Это окупится, и с лихвой. Ведь лососевую сеть небось еще и не ставили? А потом, лососина к столу тоже будет нам очень кстати.
— Ну что ж, — соглашается сын. — Пусть его приезжает.
Подручный сдержал свое слово, не прошло и недели, как он собрал людей и сколотил две артели. Однако оба старших не очень-то полагались на старика и пошли к хозяину за подтверждением.
— Все правильно, — сказал хозяин.
— Да, но он делал пальцами странные знаки, крест, ровно колдовал.
Ну, на этот счет им тревожиться нечего.
А еще он показал на карте, где им становиться, одна артель — здесь, другая — там. Только они люди неученые, потому и спрашивают, не значит ли это искушать Господа? Не лучше ли переходить от залива к заливу, и глядеть в бинокль, и примечать за птицами, и искать по мере возможности?
Хозяин позвонил в колокольчик и распорядился позвать Подручного.
— Покажите мне карту! — сказал он артельщикам.
Это была карта побережья, позаимствованная со шхуны. Хозяин стал ее разглядывать, сделал вид, что она ему знакома, взял циркуль и отметил на карте точку:
— Вот он, Поллен, где эта узкая губа!
— Ладно, — отвечали старшие. — Но он говорит, что одной артели надо держаться вот тут вот, около острова, который зовется Фуглё. И что обе артели должны оставаться каждая на своем месте.
Хозяин сделал еще один замер циркулем и кивнул:
— Все верно. Он передал мои указания.
Подручный тихонько вошел в контору, положил свою шапку у двери и, шагнув вперед, поклонился.
Он чертовски вежлив, этот старик, невольно подумал хозяин. А вслух сказал:
— Им не совсем понятны наши указания, ты бы не повторил еще раз?
За этим дело не станет. Подручный принялся разъяснять сызнова, очень убедительно, он назвал Поллен и Фуглё, точно обозначил расстояния, отметил особенности течения.
А не прикидывается ли он? — подумал хозяин, удивленный подобной осведомленностью.
— Ты не хочешь посмотреть карту? — спросил он.
Подручный вынул пенсне, но не стал его надевать.
Он улыбнулся:
— Карта у меня в голове.
— Хорошо, — сказали старшие. — Ну а то, что мы должны оставаться на одном месте…
— Я сказал, семь суток, — возразил Подручный. — Если за семеро суток вы не запрете сельдь, тогда вы передвигаетесь на семь миль севернее, к Сенье. Но я уверен, сельдь вы запрете еще до этого! — добавил он и перекрестился, коснувшись лба и груди.
— Чудно! — пробормотали старшие. — Почему это нам нужно стоять именно там, вместо того чтоб искать ее в открытом море?
— Потому что, — возгласил Подручный, точно пророк и провидец, — когда сельдь появляется в этих краях, она именно там и держится. Тут и сомневаться нечего. У сельди в море свои пути. Кит и нерыбь могут ее разметать, только от вас это не укроется, и вы пойдете следом за косяком.
— Ты уже вызывал туда сельдь своими заклинаниями? — спрашивает, вконец отчаявшись, один из старших.
— Потому что тогда мы не желаем с этим связываться! — говорит другой.
Подручный переводит взгляд на хозяина:
— Прямо и не знаю… Еще какие-нибудь вопросы будут?
— Нет.
Он кланяется, поднимает с пола шапку и уходит.
