И тут у самого уха услышала шепот.
— Как интересно, — и раздвоенный змеиный язык пощекотал мое ухо. Не смогла удержаться, меня передернуло. Во-первых, от испуга, я не слышала, как арах встал и подошел ко мне, а во-вторых от омерзения. Этот же гад заметив мою реакцию, рассмеялся и начал поглаживать мои руки от плеча к локтю и назад.
— Знаешь, а мы же можем проверить твои слова. Врешь или нет?
— Я не вру, хозяин.
Еле сдерживаюсь от желания сломать притрагивающиеся ко мне руки. Но рано. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
— Подожди Шарад, — в разговор вмешался еще один из арахов, — ты не сказала кто был твои хозяином.
Авиака мне назвала несколько имен, но хоть застрели меня, не запомнила ни одного. Можно конечно попытаться выдумать, но решила не рисковать и назвать, того, которого знаю. Да и будет, чуть что повод узнать, тут ли он, а с ним и остальные.
— Ларринилас дель Арриреналь, хозяин.
К кабинете опять повисла тишина. Ко мне больше никто не притрагивался. И судя по слышимым, в этот раз шагам, арах сел назад в кресло.
— Твой предыдущий хозяин, был членом совета?
Ого, а они не плохо осведомлены о делах эльфов.
— Да, он член совета.
И опять тишина. Что-то мне подсказывает, что эти общаются мысленно. Решилась еще раз на них взглянуть. По лицам ничего не понять.
— Расскажи о нем, все что знаешь?
Задумалась, а что я о нем знаю? Презирает людей. Предан дифайнарэ. Ну и все. Несколько дней путешествия к этому списку добавили только то что он ловок и вынослив.
— Я работала служанкой у него на кухне. В дом людей не пускают. Один раз попала ему на глаза и вот чем все закончилось. Так что ничего о нем не могу рассказать, хозяин.
Опять бросаю быстрый взгляд. На лицах разочарование, раздражение и даже злость. Позы больше не ленивые и расслабленные. Плохо.
— Раздевайся.
— Что? — у меня вырвался возмущенный крик. В пол больше не смотрела. Испугано смотрю на приказавшего раздеваться. Испугаться то я не испугалась. Но теперь хотелось, чтобы все арахи были в поле моего зрения.
Тот что подходил ко мне снова расслаблено развалился в кресле, явно приготовился наблюдать за шоу. Сграш сидел нахмурившись, а вот говоривший держал в руке плеть, поигрывая ею. И откуда только взял?
Слышу в голове приказ раздеться. Хорошо поработали шаманы. Похоже, арахи на меня влиять не могут, но им пока об этом знать не обязательно. Решили поразвлечься? Хорошо. Мне как раз платье мешает нормально двигаться. Да и оружие, пристегнутое к ноге, гораздо легче будет достать, если останусь в одной рубашке. Медленно поднимаю руки и начинаю расстегивать пуговки на платье. Одна, вторая, третья. Еще немного и платье у моих ног. Стою в одной полотняной рубахе. Развязываю завязки на воротнике. Говоривший подходит ко мне, приказывает остановится, снимает платок с головы. Волосы свободно распадаются по плечам. Ухмыляется. Стою не шевелясь. Проводит концом плетки по моей шее. Откидывает край рубашки обнажая одну грудь. И сморщился от увиденного. Ну да. Маленькая. Уж какая есть. Жду дальнейшего приказа раздеться. Тогда смогу приподнять подол, чтобы достать кинжал. Перерезать горло стоящему рядом, не составит проблем. Потом бросить его, в так вольготно развалившегося в кресле, Шарада. Ну а со Сграшем один на один, есть шанс справится.
Но приказ, снять рубашку, так и не приходит. Арах с плеткой, недовольный вернулся в кресло.
— Что-то она нас весь вечер только расстраивает. Рассказать ничего не может, смотреть не на что. Скучно в этой глуши.
— Давайте солдат позовем, пусть отымеют ее. Мы понаблюдает. Хоть какие-то развлечение. Предлагаю ставку. После какого она загнется. Моя ставка двадцатый.
Вот это никак не входит в мои планы. Надо подойти к кому-то из них, до того, как тут появится толпа народа. В ноги что ли бросится, просить о пощаде. Им конечно наплевать, с большой высоты, на все мои слова и слезы, их это даже развлечет. Но и мне, всего то надо подобраться к горлу одного из них поближе.
Когда уже готова была упасть на колени и ползти слезно прося пожалеть меня, заговорил Сграш.
— Успеем. Если помнишь я привел с собой пленных. Предлагаю девчонку бросить к ним в камеру. Раз она отказала эльфу, то пусть они ее первые и возьмут. Ну а потом солдаты продолжат. И им хорошо, пусть посмеют сказать, что мы о них не заботимся, и нам весело. Хилая она, больше семнадцати не выдержит.
