Она машинально коснулась его руки:
— Надеюсь, он не опоздает и обед не остынет. Я очень хочу, чтобы все прошло хорошо.
Мэтью встал перед огнем и сцепил руки за спиной:
— Полагаю, было много волнений, если ты так поспешила в отношении Джесс. Бедная девочка расстроена, как никогда.
— Откуда ты знаешь?
— Я видел ее, когда приехал. Она как раз выходила и, рассказывая мне, что случилось, утирала слезы.
— Джесс плакала?
— Да, плакала. Она женщина и чувствует все совершенно так же, как и ты. Я постарался утешить ее. Сказал, что не стоит принимать это близко к сердцу. Но она очень расстроена.
— Если кто-то и имел право расстраиваться, так это я, а никак не твоя сестра, — вспылила Стелла. — Разумеется, я имею право выбрать на обед то, что хочу я, и воспринимать это как оскорбление — нелепо!
— Эта твоя манера ей не нравится, — возразил Мэтью.
— Мне ее — тоже! Она при тебе — совсем не такая, как без тебя.
— Это твои выдумки. Джесс слишком проста, чтобы вести двойную игру.
— Если Джесс проста, то упаси меня бог от того, кто посложнее! Все, что я сделала, — это предложила приготовить другие овощи вместо капусты и пюре, а она устроила истерику!
— Потому что ты была груба с ней.
— Я? — изумилась Стелла. — А как насчет грубости по отношению ко мне? Я не бегаю к тебе каждый раз, как мы с твоей сестрой поссоримся. Но вполне может настать время, когда я именно так и сделаю.
— Я уважаю тебя за выдержку.
— Ты не защитил бы меня, даже если бы знал!
Мэтью помолчал, но лишь мгновение.
— Если Джесс резка с тобой, сделай ей скидку. Ты — воспитанна и интеллигентна, тебе это не трудно.
— Почему я должна терпеть? — воскликнула она. — Почему Джесс не обзаведется своим домом?
— Она живет здесь и, во исполнение приличий, играет роль третьего лица при влюбленной парочке.
— Не в этом дело, — Стелла впервые так отчаянно сопротивлялась, — даже если мне хочется побыть с тобой наедине, у меня никогда нет такой возможности, А тебя это даже не тревожит!
— Конечно тревожит! Незачем говорить, ты и сама это знаешь. Но это дом Джесс. Я не могу приказать ей уйти.
— Даже ради меня? — ласково спросила Стелла. — Даже если ты знаешь, что мы могли бы стать счастливее, если бы остались вдвоем?
Он страдальческими глазами посмотрел на нее:
— Джесс ведет мой дом десять лет. Я не могу сказать ей, чтобы она уходила.
Не в состоянии поверить в то, что все потеряно, Стелла встала, подошла к окну и вгляделась в темноту. Вряд ли за окном было темнее, чем у нее на душе. Когда пришлось выбирать между сестрой и женой, Мэтью ясно показал, кому он верен. Этого Стелла от него не ожидала, она была уверена, что Мэтью выберет ее. Теперь же она точно знала, каковы его истинные чувства к ней — не горячая и нежная любовь, а корыстное желание.
— Прости меня, девочка, — раздалось за ее спиной. — Попытайся понять и посмотреть с моей точки зрения.
— Машина появилась на дорожке, — сообщила Стелла, не отвечая на его слова. — Это Чарльз. Я открою дверь. Элси занята на кухне.
— Я пойду, — предложил Мэтью, но она бросилась мимо него, распахнула дверь и увидела на ступеньках Чарльза.
— Чарльз, дорогой!
— Стелла, моя дорогая! — Он поцеловал ее в щеку. — Как хорошо снова видеть тебя! Прошло почти три месяца!
Чарльз вошел в холл и снял пальто. Он выглядел, как всегда, безупречно: смокинг, мягкая белая рубашка без единой морщинки, черная бабочка.
Подошел Мэтью, чтобы поприветствовать гостя:
— Как поживаете, Эйворд? Проходите, согрейтесь у огня. Если в камине жаркое пламя, значит, вы в Йоркшире. Не хотите ли выпить? Виски, джин, бренди?
— Кто же пьет бренди перед обедом? вмешалась Стелла. — Чарльз выпьет хереса… Если только с нашей последней встречи твои вкусы не изменились.
— Ты это знаешь лучше меня. — Чарльз кивнул Мэтью: — Херес, пожалуйста.
Крупные руки неуверенно взялись за графин.
— Тебе тоже, Стелла?
— Да, пожалуйста.
Мэтью наполнил бокалы, Чарльз поднял свой:
— За ваше здоровье… и за ваше счастье.
— Спасибо. — Мэтью улыбнулся Стелле: — За наше счастье!
Ее губы изогнулись в улыбке, но глаза остались холодными. Она тут же повернулась к Чарльзу:
— Ты давно видел маму?
