... а Ганг течет дальше - страница 95

Когда выезжаешь за пределы столицы Тривандрам с ее хотя и спокойным, но все же по-городскому оживленным движением, когда плывешь по живописным каналам Кералы и видишь рыбаков, детей, неутомимо резвящихся в воде, женщин, убирающих рис, тебе начинает казаться, что здесь ничто не изменилось по сравнению с прежними временами.

Но вглядись внимательнее и ты заметишь, что на многих домах висят красные флаги и что, несмотря на все препятствия, чинимые партией Конгресса, в книжных магазинах сочинения Маркса и Ленина находят многочисленных покупателей. Ты обнаружишь производственные кооперативы, где благодаря коллективному труду увеличилась производительность труда, и вечерние школы, в которых обучаются грамоте уже немолодые крестьяне.

И вот мы опять в Бомбее. После 20 тысяч километров пути по пыльным дорогам, после всех лишений, по-европейски чистый город показался нам добрым старым знакомым. Немало лестных эпитетов пришлось бы употребить, чтобы по достоинству охарактеризовать Бомбей.

Он насчитывает четыре миллиона жителей и после Калькутты является вторым по величине городом Индии. Его огромная гавань, оснащенная по последнему слову техники, служит вратами, через которые беспрерывно поступают в страну машины, моторы, отгружается на экспорт сырье. Это — важный промышленный центр с многочисленными хлопкообрабатывающими предприятиями и в то же время центр культуры и науки. В Бомбее имеются университет, научно-исследовательские институты, в том числе по изучению атомного ядра. Свыше 40 киностудий создали Бомбею славу киностолицы страны.

Бомбей — гордость Индии, но вряд ли найдется в Бхарате другой город, в котором было бы так мало индийского. Здесь то же смешение народов, культур, языков и архитектурных стилей, что и в любом другом порту. Кого только здесь не встретишь — арабского торговца, французского матроса, английского коммерсанта, австралийского туриста, японского фабриканта, американского банкира, советского инженера, торгового представителя ГДР, верных парижской моде франтов и людей, одетых по старинке. И все это — Бомбей, огромный, многоликий город, представляющийся то аристократически недоступным, то жизнерадостным и шаловливым, то мечтательным, то серьезным и озабоченным.

Только пальмовые рощи Бомбея, темный цвет кожи его жителей, климат да, пожалуй, лукавство торговцев выдают в нем восточный город. Все остальное — промышленность, шумное уличное движение, международный порт и подчеркнуто утилитарная архитектура с ее прямыми линиями и плоскими поверхностями — не только не похоже на Индию, но даже кажется хорошо знакомым и близким. На улицах нет коров, грузовых телег в воловьей упряжке и кули с тележками — их вытеснил современный городской транспорт. Женщины Бомбея, по-видимому, более эмансипированы, чем в остальной Индии. Да и не только они — все в Бомбее кажется более реалистичным, более привычным, лишенным какого-либо налета индусской мистики.

Набережная Марин-драйв в Бомбее —

вид с Малабарского холма

Самое приятное место в городе — Малабарский холм. Он выдается в море, его подошву омывают волны, а вершины овевает морской бриз, благодаря чему совсем не чувствуется гнетущая духота, образующаяся внизу в котловине. Не только человеку, но и растениям дышится легче на склонах холма, и «висячие сады» Бомбея не уступают (по меньшей мере, по красоте) вавилонским садам древних.

Когда сидишь в одном из ресторанов на холме, потягивая охлажденный фруктовый лимонад (запрет на спиртные напитки действует и в этом легендарном порту), перед тобой открывается необыкновенно красивый вид на океан, на корабли, курсирующие на путях к гавани и обратно, на город, залитый по вечерам потоками сверкающих огней.

На вершине Малабарского холма живут сильные мира сего — отечественные и иностранные магнаты. Их живописные виллы расположены в глубине парков, где целый день царит тишина. Покой господствует и на улицах, лишь изредка промелькнет лимузин. И только по вечерам, когда в одном из особняков устраивают прием, появляется множество машин и людей, суетятся слуги, гремит музыка, а на следующий день все снова замирает.