После завоевания индийским народом независимости махараджам было дано право выбора: либо присоединиться к одному из вновь основанных государств — Индийскому Союзу или Пакистану, либо сохранить независимость. Англичане, естественно, надеялись, что князья изберут последнее и будут по-прежнему проводить угодную им политику. Этого же хотели и махараджи, с большой неприязнью относившиеся к строительству новой, демократической Индии. Если бы княжества остались самостоятельными, независимость Индийского Союза превратилась бы в фикцию. Государства махараджей были разбросаны на севере, юге, востоке и западе Индии, они тянулись от Гималаев до мыса Коморин и занимали почти половину всей территории нового государства. Индия оказалась бы расчлененной на небольшие клинья и потеряла бы жизнеспособность.
В этой обстановке правительство молодой республики приняло решительные меры. Был проведен плебисцит, в результате которого мелким княжествам пришлось примкнуть к Индийскому Союзу и передать свои суверенные права центральному правительству. Бесчисленное множество карликовых государств, особенно на севере, было объединено в крупные провинции, а безделье, которому князья предавались в течение всей своей жизни, стало их уделом на законном основании, с той лишь разницей, что вместе с властью они утратили многие из прежних прерогатив.
Но далеко не всегда присоединение княжеств к Союзу и преобразование их в демократические штаты шроте» кал© безболезненно. В Кашмире этот процесс сопровождался кровавыми столкновениями с Пакистаном. Низама Хайдарабада ни обещаниями, ни угрозами нельзя было склонить присоединиться к Индии. Безгранично заносчивый, он слепо верил в могущество своей армии, пестротой одеяния напоминавшей опереточную. Создалась угроза сохранения в самом сердце Индии независимого от нее княжества. Пришлось ввести в действие войска, и уже через пять дней низам был вынужден капитулировать.
Реформа не коснулась личного состояния махараджей. Они сохранили свои поместья, большую часть драгоценностей и дворцы. В восьми созданных штатах самые могущественные из князей стали раджпрамукхами — губернаторами с широкими правами. Восседая в прежних замках, они управляли своими прежними подданными, и нередко их власть распространялась над большими областями, чем раньше. Они даже сохранили свои титулы «высочество» и «светлейшее высочество», и многим простым индийцам казалось, будто ничто не изменилось. Отказ махараджей от политических прав компенсировался сказочно высоким вознаграждением. Так, махараджа Джайпура получает ежегодную пенсию в размере 1800 тысяч рупий, гаеквар Бароды — 2650 тысяч рупий, а строптивый низам Хайдарабада, мусульманский властелин над индусами, — даже 5 миллионов рупий.
В целом правительство ежегодно отчисляет князьям 58 миллионов рупий — чудовищная сумма для слаборазвитой страны. Не удивительно, что многие критикуют политику возмещения «убытков» князьям. Уже не только индийские коммунисты выдвигают требование безвозмездной экспроприации князей, прекращения выплаты им пенсий и передачи государству их огромного имущества и земельных владений. В настоящее время эти мероприятия необходимы для уменьшения платежных затруднений правительства и финансирования второго пятилетнего плана.
Ага Хан, прославившийся в Европе богатствами и распутной жизнью, также был индийским князем, но совсем иного рода, чем махараджи. Он считался имамом — религиозным главой мусульманской секты исмаилитов, к которой принадлежали многие состоятельные банкиры и купцы.
В тридцатые годы Великобритания усиленно поддерживала Ага Хана, занимавшего проанглийскую позицию, и старалась представить его выразителем интересов Индии. После того как Индия добилась независимости, Ага Хан стал безразличен для Британской империи, и только его беспорядочная личная жизнь заставляла говорить о нем. Пищи для пересудов было более чем достаточно. Ее давали и роскошные дворцы на Французской Ривьере, где устраивались пышные балы, и парижские конюшни с дорогими скакунами лучших кровей, на которых с завистью косились даже английские лорды, и рождение внучки Ага Хана Жасмине (пеленки для нее были доставлены самолетом из Голливуда в Швейцарию), и загадочное похищение драгоценностей не без участия высших чинов французской полиции. Но больше всего шума наделала скандальная история, на протяжении многих месяцев занимавшая всю бульварную печать Запада, — история женитьбы сына Ага Хана — Али Хана на американской киноактрисе Рите Хейворс и развода с ней.
