"Скажите-ка, а как это вы собираетесь так просто позвонить моей жене?".
Я смущенно переспросил, что он хочет этим сказать, и должен ли я после этого звонить его жене, и не он ли только что умолял меня об этом. Тут он схватил меня за шею…
— Сильно?
— Не сильно, но яростно. В любом случае он схватил меня за горло, затряс и начал кричать: "Я убью тебя, если ты хотя бы в мыслях коснешься моей жены, ты, жалкий ублюдок. Я знаю вас, американских туристов, я не настолько тупой!". Пассажиры оборачивались на нас и, конечно же, составили не лучшее мнение о нью-йоркских евреях, которые думают, что могли бы все купить на свои грязные доллары. Высоко и свято клялся я Плонски не звонить Ривке, даже за все деньги на свете, но он отпустил мою глотку только после того, как я разорвал свою записную книжку на тысячу мелких кусочков. На следующей остановке я вышел. Плонски не удостоил меня даже взглядом и только бормотал, что он, собственно, должен был знать, что нельзя доверять этим приблудным люмпенам из-за границы.
— Не стоит так обобщать, — вставил я. — На вашем месте я бы просто пореже ездил на автобусах.
Каждый раз, как приходит весна, жены и зубные врачи рекомендуют киббуц как идеальный отдых от повседневных мелочей, как единственно возможное место, где можно посетить кузину второй степени или кого-нибудь подобного, отдохнуть на груди матери-природы, попить парного молока, потанцевать в свежей зеленой траве и за все это полное счастье не заплатить и ломаного гроша.
Евреи — известный народ Книги и были им уже тогда, когда мир только начинался, — утверждение, которое при определенном допущении показывает самую суть еврейства. Потому наши праведники предписывали, чтобы наши дети учили наизусть священное писание, псалом за псалмом, предложение за предложением, буква за буквой. Кроме того, в Иерусалиме на каждый День независимости происходит конкурс по Библии, чтобы установить, кто сможет выучить плач Иеремии наизусть. Сам пророк вряд ли вышел бы в финал.
Насколько я понял за последние пятьдесят лет, на свете нет другого народа, который состоял бы из девяноста различных, собранных со всех концов света, национальностей, за исключением Соединенных Штатов Америки, которые и без того являются неудачной копией Израиля.
Кризис разразился, когда на фабрику цветной печати "Чернокнижник" пришла жалоба из главного раввината. В ней директору "Чернокнижника" настоятельно предлагалось срочно прекратить поставки цветных красок газете "Утро". Было достоверно установлено, что главный редактор газеты ест некошерную колбасу. Директору "Чернокнижника" предлагалось незамедлительно исполнить предписание раввината, иначе цветные краски с кошерного штемпеля будут удалены, а четырехцветное приложение выходного выпуска будут печатать в другой фирме.
— Для искоренения безнравственного поведения в общественных местах, — стояло в заключении, — и дьявольских дел, вопреки многократным испытаниям, да будет Тора оценена и прославляема, с искренней молитвой и помощью божьей, да восславится имя его в веках, аминь.
— Это ваше мнение, — сказал директор "Чернокнижника". — Но что будет, если я не последую вашему совету?
— Тогда мы подготовим для тебя горячий ад, дружок.
Сказано, сделано. Уже через несколько дней холодильник директора испустил дух, и он должен был нанять ремонтников. Но ни один ремонтник не отважился преступить порог его дома, поскольку профсоюз холодильщиков получил предписание раввината. В нем предписывалось не обрезать более потомков того, кто войдет в дом этого грязного грешника. Только ремонтник Нусбаум, человек мягкого нрава, за пару крупных денежных купюр согласился начать ремонт. Однако, посреди работы его стала мучить совесть, он собрал свои инструменты и сообщил, что уходит домой. Слишком поздно. Его супруги уже не было дома, поскольку за это время соседский аптекарь получил факс из раввината, квалифицирующий как святотатство отпуск лекарств и молочного порошка для их детей, в противном случае весь запас аптекарского аспирина будет объявлен нечистым.
