— Что вы, что вы, милорд? — пролепетал принц, умоляюще протянув руки, и, круто повернувшись, поторопился уйти.
Внезапно сэр Чарльз остановил его. По лицу великого полководца пробежала тень мальчишеской улыбки.
— Погодите, — сказал он, облизнув губы, как будто готовясь проглотить конфету, — погодите, ваше высочество. Мы предусмотрели все, кроме одного. Вы будете королем, но где же королева? Как мне известно, вы не женаты, ваше высочество?
Ошеломленный нежданным вопросом, Максимилиан молча смотрел на сэра Чарльза.
— Это не годится, — продолжал сэр Чарльз, и лицо его чуть заметно вздрагивало от подавляемого смеха. Он вспомнил день, когда, ввиду приближающегося побережья Итля, он решил разыграть возложенную на него тяжелую политическую задачу с максимумом удовольствия для себя.
До сих пор ему не везло в этом направлении, а роковое происшествие с нефтяными промыслами грозило сделать его главным комическим персонажем фарса, разворачивающегося, вопреки воле режиссера, в обратном авторскому замыслу плане.
И сэр Чарльз решил повернуть игру в свою пользу.
— Это не годится! Население вашей страны, пылкое и восторженное, как все южные расы, должно иметь королеву. Оно может любить и уважать своего монарха, но ему нужен, кроме этого, предмет обожания. Таким предметом для него может быть только женщина, королева.
— Но, милорд…
— Конечно, ввиду срочности событий не представляется возможным найти вам, ваше высочество, невесту среди коронованных особ, — развил свою мысль, не обратив внимания на лепет принца, сэр Чарльз, — но, в конце концов, это не обязательно. Вновь возникающие династии обыкновенно связывались брачными узами с женщинами своей страны. Это биологический закон, дающий возможность заложить основание для здоровых поколений царственной семьи. Вам нужно срочно найти невесту, ваше высочество, немедленно, не позднее сегодняшнего вечера. Вы любите кого-нибудь?
— Я… я предполагал, что в этом нет необходимости, милорд, — вставил наконец принц с совершенно растерянным видом.
— Вы не имеете никакого права предполагать, пока я вам не разрешил этого, — возразил наставительно сэр Чарльз, — я смею думать, что я более вас искушен в вопросах государственной жизни и придворного этикета. Я говорю, что вам нужна невеста… Я бы мог предложить вам милую дочь господина президента, но считаю это опасным с политической стороны. Старый интриган слишком может влиять на нее и через нее на вас, а юные сердца слишком податливы к просьбам любви. Но ведь в республике есть, несомненно, другие достойные девушки. Вам нравится кто-нибудь?
— М-м-м! — промычал несвязно принц.
— А, понимаю! — улыбнулся сэр Чарльз и погрозил принцу пальцем, — какая скромность! Вы не хотите назвать имя своей избранницы. Но мне и не нужно этого. Я просто спрашиваю — нравится ли вам кто-нибудь?
— Нет, то есть да, — ответил принц с видом человека, бросающегося в огонь. Он закрыл глаза, и перед ним встало лицо мисс Геммы Эльслей.
— Прекрасно! Отправляйтесь немедля и кончайте дело. Вы можете сказать вашей возлюбленной, какое блестящее будущее ожидает девушку, связывающую свою судьбу с вашей. Из этого уже нет необходимости делать тайну для любимой женщины. И сегодня же вечером вы должны совершить обряд бракосочетания, но скромно и без всякой гласности.
— Но я не могу жениться, милорд, — простонал принц, и в глазах у него засверкали слезы.
— Что? Не можете? Это еще что за глупости? — нахмурился сэр Чарльз. Вы стали слишком упрямы, ваше высочество. Я разрешу себе в таком случае напомнить, чем вы обязаны мне. И если вы будете вести себя вопреки моим указаниям, я немедленно лишу вас помощи, откажусь от вас и предложу ваше место первому уличному бродяге. Я выполняю миссию, возложенную на меня моим правительством, и в интересах выполнения готов на все. А в кандидатах на престол я никогда не буду иметь недостатка. Итак, что вы решаете?
Принц Максимилиан сжал переплетенные пальцы рук в тревоге и волнении. Лицо его меняло цвета от ярко-красного до зеленовато-белого. Он шатался.
— Ну, я жду, — неумолимо сказал сэр Чарльз, — перед вами два пути. Или корона, слава, блеск, величие, — или безвестность, жалкое прозябание в качестве приживала при республике лавочников.
