Пожалуй, ей это не удастся. Высчитано, что в разных частях города пассажиры роняют на дорожках свои вещи в среднем раз в три минуты и не могут их достать. Отдел находок разросся до неимоверных размеров. И это тоже одна из сложностей современной жизни.
«Когда-то было проще, – думал Бейли. – Все было проще. Это и превращает людей в медиевистов».
Медиевизм принимает различные формы. Для лишенного воображения Джулиуса Эндерби – это такие атрибуты старины, как очки или окна. Для Бейли прошлое – это история. В особенности обычаи разных народов.
Взять, например, нынешний Нью-Йорк, где он живет и работает. Эта громадина уступает по величине лишь Лос-Анджелесу. А население! Только в Шанхае живет больше народу. А ведь Нью-Йорку всего триста лет.
Правда, на этом месте когда-то существовало нечто, носившее название «Нью-Йорк». Тому примитивному поселению насчитывалось три тысячи, а не триста лет, и оно ничем не напоминало современный город.
То, что тогда называлось городом, было лишь жалким скоплением больших и малых домов, построенных под открытым небом. Они чем-то напоминали куполообразные жилища космонитов, хотя, конечно, сильно от них отличались. Тысячи таких городов (в самом крупном жило не более десятка миллиона человек, а в большинстве даже меньше миллиона) были в беспорядке разбросаны по всей планете. С точки зрения современной экономики, каждый такой город был устроен крайне неразумно.
С ростом населения возникла необходимость более разумного устройства городов. Ценой снижения жизненного уровня Земля могла прокормить два миллиарда человек, три и даже пять миллиардов. Однако, когда население достигло восьми миллиардов, полуголодное существование стало почти неизбежным. В жизни человека должны были произойти коренные изменения, в особенности когда выяснилось, что Внешние Миры, тысячелетие назад бывшие лишь колониями Земли, намерены резко сократить приток переселенцев.
За тысячу лет современной истории Земли на ней выросли огромные города. Даже в древние времена люди догадывались, быть может подсознательно, о выгодности укрупнения. Кустарное производство уступило место фабрикам, а фабрики и заводы – целым отраслям промышленности.
Подумайте, насколько выгоднее содержать сотни тысяч домов для сотни тысяч семей по сравнению с одним сектором на сто тысяч квартир; сравните домашнюю библиотеку с централизованной книгофильмотекой; сравните индивидуальные телевизоры с системой видеопроводов. Наконец, возьмите такую простую вещь, как неоправданно глупое и бесконечное повторение одинаковых кухонь и ванных в каждой квартире в сравнении с блоками автоматизированных столовых и душевых, которые созданы современной городской цивилизацией.
Новые города медленно, но верно поглощали погибавшие деревни, поселки и старые города. Даже угроза атомной войны только замедлила этот процесс. Изобретение же силового щита дало ему новый толчок.
Современная городская культура означает целесообразное распределение пищевых продуктов и все возрастающее применение дрожжевых веществ и гидропоники. Нью-Йорк сейчас занимает площадь более двух тысяч квадратных миль, и по последней переписи в нем живет свыше двадцати миллионов человек. На Земле насчитывалось более восьмисот городов с населением в среднем по десять миллионов человек в каждом.
Каждый город обладает определенной автономией и способен обеспечить себя почти всем необходимым. Он возвел над собой крышу, оградился со всех сторон, вгрызся глубоко в землю. Он уподобился стальной пещере, громадной, всем обеспеченной пещере из стали и бетона.
Внутренняя планировка города тщательно продумана. В центре его находится огромный комплекс административных учреждений. В строгом порядке разместились жилые секторы, соединенные друг с другом переплетением межсекторных пассажирских лент и линией экспресс-транспортера. На окраинах расположились заводы, гидропонные установки, дрожжевые чаны и энергостанции. Во все уголки проникают трубы водопровода и канализации, линии энергопередачи и лучевой связи, везде школы, тюрьмы и магазины.
Несомненно одно: именно создание такого города является вершиной победы человеческого гения над природой. Именно это, а не космические полеты, не пятьдесят освоенных миров, которые стали так вызывающе независимы.
