— Это понятно, что вы были в курсе — на таком сроке чернокровия трудно было не знать о болезни, — он пролистал тонкую папку. — Но всё-таки. Внезапный выброс скверны в организме — больше обычного… ускорил процесс.
— И сколько у меня времени? — моментально сообразил я, к чему он клонит.
— Три дня. Плюс-минус, — он покачал головой, — Может, три с половиной, может, два. Простите, но мы ничего не можем сделать.
Как будто я просил что-то сделать.
— Ну… — я глубоко вздохнул. — Знаете, лучше уж так, чем это вечное ожидание и приступы. Скажите лучше вот что: я могу выходить из больницы? Хотелось бы провести эти дни более… насыщенно.
— Конечно, — согласился он. — Но ночевать я бы всё-таки посоветовал на нашей территории, и потом, когда…
Он несколько секунд подбирал нужное слово.
— Дня через два. Когда уже…
— Когда начну умирать? — «помог» ему я.
— Да. Лучше придите сюда. Это не приказ и не команда, просто… здесь ваш уход будет менее болезненным.
Ну, что же, спасибо за честность. А мог бы и эвтаназию предложить — здесь же такое наверняка входит в пакет клиентских услуг?
Чёрта с два. Я бы отказался. Что бы там ни было, я люблю жизнь, и не буду добровольно укорачивать её ни на минуту.
— Ладно, — кивнул я врачу, задумчиво глядя на тёмное окно. — На этом и порешим. И не очень заморачивайтесь обо мне: я уже поступил к вам… в таком состоянии. Лечение или что-то подобное не нужно.
— Да, — кивнул он. — Всё так. И… ещё раз простите за плохие новости.
— Не то, чтобы это были новости, — я пожал плечами — и врач вышел.
Путь обратно до кафетерия я проделал в одиночестве. Ткнул пальцем в первое попавшееся блюдо на витрине и жевал его, почти не чувствуя вкуса. Вот так. И ведь действительно не новости.
Но одно дело — «ты умрёшь скоро», «ты умрёшь в ближайшем будущем». И другое — «простите, вам осталось около трёх дней».
Может, всё же укоротить этот срок? Только не… бессмысленно.
Я по-прежнему могу делать это. Я не пользовался своей способностью ни разу — больше ни разу с того самого дня, когда я применил её — и свалился в жесточайшем приступе.
Чернокровие искажает внутреннюю энергию больного. Но, так как болезнь обычно возникает сразу, при пробуждении — то и энергии этой ещё не успевает набраться снова. С этой болезнью доживает до тридцати, до сорока, сорока с небольшим…
Вот только я за два года после пробуждения успел более-менее прокачаться. Ранг А, как сказали бы сейчас — тогда, семь лет назад, в Республике силу ещё не считали Рангами, как в Империи и Азиатском Конгломерате, даже сейчас ранговая система ещё только-только введена в употребление и многие часто путаются в ней.
Как бы там ни было, энергия прокачанного пробуждённого — это куда более питательная среда для скверны. Энергии куда больше, есть что… осквернять. Вот она и ринулась убивать меня с утроенной силой. И, кажется, почти закончила. Я протянул целых семь лет… Роскошь.
Но что, если мне использовать эту способность снова? Здесь, в больнице. Наверняка тут полно людей, которым моя помощь могла бы стать чудом, божественным шансом из миллиона, который не выпал мне самому. Что, если сделать это? Что я теряю?
Конечно, вряд ли у меня получится спасти больше одного. Переняв тяжёлую болезнь — а на лёгкие размениваться толку не было — я если и не помру на месте, то уж точно потеряю сознание или впаду в кому.
Кого выбрать?..
Ладно, это не сейчас. Стояла практически ночь, кроме меня и дежурных сотрудников — никого, так что рассуждения бессмысленны. Доев свой ужин, я поблагодарил буфетчицу и отправился обратно в палату — спать.
Как ни странно, заснул я быстро. Столько всего произошло… но, видимо, это меня и вымотало. Острая фаза болезни отступила, и чувствовал я себя сносно — но выжатым, как лимон.
Примерно в том же состоянии я и проснулся. Светило солнце, пели птицы, а я понятия не имел, ни сколько времени, ни сколько мне осталось жить.
Ладно. Выйду из палаты.
На этот раз народу тут было немного. Вон какой-то предпенсионного возраста дядька с палкой — нет, этот просто ногу сломал, или вроде того. Вон пацан, лет тринадцать-двенадцать… а с ним что? Блин, так по виду и не определишь. Двигается шустро, умирающим не выглядит, но ведь и я тоже…
