— Нет, — четко доложил я.
— Тогда дадим. Мы везде даем. Давайте-ка сделаем так… Я изумленно посмотрел на Старину. Тот лишь загадочно
улыбнулся, мол, ну я же говорил тебе, а ты как всегда, и так далее…
— Как мы сделаем? — сдавшись, спросил я.
94-16
— Как мы сделаем? — спросил я, на всякий случай настороженно ожидая какой-нибудь хитроумной комбинации наподобие «А вот так: ты положишь трубку и навсегда забудешь этот номер телефона. А если вдруг вспомнишь — мы в тот же день тебя отыщем, вывезем в лес, обложим всем прекрасным тиражом в пятьдесят тысяч экземпляров и подожжём!!!»
— Тебя как зовут?
— Михаил.
— Меня Андрей. Миш, значит так. Подъезжай тогда прямо завтра… — тут новоявленный Андрей на какое-то мгновение сбросил взятый прямо со старта резвый темп, — Да, завтра, в десять-двадцать. Сможешь? Только не опаздывай, потому что у нас и перед тобой, и сразу после будут люди…
— Окей, — сказал я. Хоть между людей побуду какое-то время, уже неплохо. Не всё же нам… — В десять-двадцать.
— Адрес такой: улица… дом… офис шестьдесят семь. Там, короче, от «Медведково» выйдешь, через два дома пройдешь прямо через двор и во второй подъезд сразу…
Сочетание слова «офис» с понятиями «двор», «подъезд» и «Медведково» тут же навело на мысль, что не один Старина в этом мире питает нежную привязанность к красивостям вроде «ресепшена», и я, краем глаза глянув на старика, непроизвольно улыбнулся.
— Как, еще раз, скажи, газета твоя называется, чтобы я записал? — быстро вернул меня Андрей в невеселую реальность.
— Зе Москоу стар, — тщательно проартикулировал я, дабы обезопасить себя от возможного конфуза и лишней поездки на очередной край Земли.
— Она английская, что ли? — озадаченно переспросил Андрей после некоторой паузы. Я снова посмотрел на Курбского, но теперь уже куда как более мрачно.
— Газета русская. Российская. Ну в том смысле, что про нас пишет, что у нас тут происходит. Просто на английском языке. Для иностранцев. Ну и для наших, кто врубается…
— А, понял, — облегченно выдохнул Андрей. — Это даже интересно. Единственный момент — у нас везде реклама «пиаром» идет. Ну, текстом, короче говоря. У вас там будет кому его на английский перевести?
— Будет, — облегченно выдохнув вслед за собеседником, заверил я. Привычка непринужденно, а местами даже и вдохновенно вра..(зачеркнуто) давать самые щедрые обещания засела в нас уже довольно плотно. Собственно, даже и не врать… всё равно мы ничем не рисковали, так как до необходимости держать слово всё равно доходило лишь в одном случае из тысячи… а уж в этом случае можно было бы как-нибудь и выкрутиться.
— Конечно, будет, — понесло автора. — У нас самые лучшие переводчики, там если кто хорошую статью и на русском принесет, так они её тогда сразу…
— Отлично. Если меня завтра вдруг не окажется на месте, то будет Валера, он в курсе всего… Ну давай, до завтра. Миш, и постарайся не опоздать, времени будет реально впритык…
Победный взор Курбского недвусмысленно показал, что в битве с вирусом контрпозитивности он уже записал себе очередные два очка в таблицу. (Три очка за победу, напомню, стали начислять лишь со следующего сезона-1995. Но это так, к слову — прим. авт.)
— Ну, что я говорил? — торжествующе спросил он.
— Старина! — честно ответил я, — Вот хоть убей — не припомню я у метро «Медведково» ну хоть чего-то похожего
на «офис»… Но, по правде сказать — это единственное, что меня смущает…
— Ну и не парься. Никуда они не денутся, вот увидишь. Тут главное — изначально настроить себя на успех!
— Я настроен, старик! Я решительно и бесповоротно настроен!!!
Ровно в десять утра, если верить показаниям метрополитеновского хронометра, я ступил на гостеприимную медведковскую землю. Довольно быстро отыскал требуемый дом, который, как и предполагалось, оказался явно знававшей и лучшие времена обшарпанной девятиэтажкой. Собственных часов автор тогда не имел (поскольку до вступления на рекламную стезю и вообще жил по солнцу— прим. ред.), поэтому в 10.16 снял показания с проходившего мимо наиболее интеллигентно выглядевшего аборигена. Мысленно отсчитав еще две минуты, я смело вошел в щедро украшенный «граффити» подъезд, где констатировал временный перерыв в работе лифта. Поднимаясь пешком, засек еще сто десять секунд — и ровно в назначенный миг позвонил в звонок, болтавшийся рядом с порезанным дерматином дверной обивки «офиса» за нумером 67.
