- Я помню, как жутко удивился, когда она, так сильно переживая, впервые рассказывала мне о том, как мало эти дети еще знают. И мне так нравилось смотреть на нее в такие моменты. Ей хотелось сделать мир лучше. Хотя бы на чуть-чуть, - Владимир грустно улыбнулся. - Ей казалось, что все просто отлично, что вот она, белая полоса. Что с каждым годом будет только лучше и лучше. И когда я смотрел на нее, я тоже в это верил.
Она могла радоваться каким-то совершенно обычным вещам. Могла час смотреть на спящего котенка. Или на голубей. А как она стеснялась, когда я позвал ее в ресторан. А потом, какое-то время спустя, я друг понял, что не могу жить без нее. И сделал ей предложение. Пятнадцатого июня. И когда она сказала "да", я был счастливее всех на свете. Мне казалось, что я могу сделать все что угодно - свернуть горы, достать Луну с неба. А потом... потом я ее потерял. Двадцать первого июня. Для меня эта война началась несколько раньше, чем для большинства, - в глазах майора стояли слезы.
Сначала я не верил. Я думал, что все это ошибка, что вот сейчас все прояснится, что все будет как раньше. И только потом я вдруг понял, что потерял еще и мать, и брата. И что родных у меня в этом мире больше нет. И что все это не ошибка, - Антонов замолк.
- Товарищ майор, а когда станет легче? - тихий голос девушки прозвучал почти не слышно.
- Время лечит любые раны, Настя, поверь мне. Боль никуда не уйдет, но с ней свыкнешься и научишься не замечать. Это я понял еще несколько лет назад, когда потерял друга на войне. Только не держи все это в себе.
Они говорили еще долго. Настя вспоминала, как ходила на речку с братом, как он подрался с ее ухажером, чего-то не поделив. Владимир тоже вспоминал разные истории из своей жизни.
Высокая светловолосая женщина грустно улыбнулась, глядя на них через окно. После чего отогнала любопытных подруг.
- Ого, Настюха похоже себе цельного майора отхватила, да еще и Героя! - маленькая рыжая девушка завистливо вздохнула.
- Ты, Алла, не забывайся. Она только что последнюю кровиночку потеряла. И судя по всему, он тоже. Так что им есть о чем поговорить. А ну-ка марш отсюда. Вон, в столовую пошли, там сводки с фронта передавать скоро будут.
Уходя, она оглянулась. Высокий майор что-то рассказывал Насте, демонстрируя рассказ в лицах. Та улыбалась.
10 марта 1942 года.
Москва, Кремль.
Сталин расхаживал по кабинету, поглядывая время от времени на Шапошникова, делающего доклад о планируемом ударе по Румынии.
- Таким образом, мы лишим нацистов нефти. Что серьезно скажется на их боеспособности. Отведенных на эту операцию сил однозначно должно хватить.
- А как у нас дэла с новым вооружением? - Сталин приостановился и посмотрел на Берию.
- Модернизации подвергли довольно много Т-34. Кроме того, в большом количестве в войска поступают самоходки СУ-76. Также для данной операции выделили дополнительно из резерва Ставки два специальных артполка, в составе двадцати пяти артиллерийских самоходных установок СУ-152 каждый. В войска в необходимых количествах поступают рации. Конечно, всю нехватку мы пока еще не перекрыли, но то, что у нас есть, уже совсем неплохо. Ну и так далее, товарищ Сталин, подробно ситуация расписана в отчете, - Берия показал на толстую папку, лежащую перед ним.
- То есть в целом ситуация хорошая? Войска смогут выполнить свои задачи?
- Должны, товарищ Сталин, - Шапошников выглядел уверенно.
- Обязаны, Борис Михайлович. Обязаны. Давайте все же поподробней...
11 марта 1942 года.
Румыния.
- А за той стеной стоит апрель. А он придет и принесет за собой весну, и рассеет серых туч войска, - голос поющего солдата был слышен довольно далеко. Капитан Васильев невольно заслушался - пел парнишка очень даже неплохо. Почти как оригинал, Владимир Антонов. Солдаты, да и офицеры его песни любили. По ним сразу было видно, что свою Звезду Антонов получил не в тылу. И хотя к "Апрелю", который пел сейчас солдат, Васильев относился неплохо, особенно зимой, но "Давай за" нравилась ему гораздо больше.
Солдатик, словно услышав мысли капитана, затянул именно ее. Улыбнувшись, Леонид направился к штабу. Проходя мимо группы с поющим солдатом, он показал тому большой палец.
