Ричер въехал локтем в белый блин посередине между бородой и волосами. Это было примерно то же, как если бы нападавший налетел на трубу строительных лесов. Игра окончена, но меньший поднялся на четвереньки и скреб по льду руками и мысками сапог, пытаясь встать, поэтому Ричер пнул его в голову. Тот повалился набок и затих.
Ричер снова сунул руки в карманы. Питерсон сказал:
— О господи.
Двое лежали близко друг к другу, черные валики на льду, освещенном луной. Питерсон больше ничего не сказал. Холланд отошел к своему автомобилю, что-то произнес в рацию и минутой позже вернулся со словами:
— Вызвал две «скорых помощи». — Он смотрел на Ричера. — Не объясните, почему мне пришлось вызвать две «скорых»?
— Потому что я поскользнулся, — сказал Ричер.
— Такое ваше объяснение? Вы поскользнулись и наткнулись на них?
— Нет, я поскользнулся, когда ударил большого. Это смягчило удар. Если бы не поскользнулся, вы не вызывали бы две «скорых помощи». Вызвали бы одну «скорую» и одного судмедэксперта.
Холланд посмотрел в сторону. Питерсон сказал:
— Идите, подождите в машине.
Ричер вернулся в машину Питерсона. Лицо у него онемело от холода. Он включил отопление на максимум и стал ждать.
Через пять минут приехали санитарные машины. Они увезли обоих. Сотрясение мозга и, возможно, небольшие повреждения челюстных костей. Через неделю поправятся и будут как новенькие. Поначалу с болеутоляющими.
Начальник полиции Холланд спросил:
— Это может быть он?
— Если это он, то он отправил двух предполагаемых союзников в больницу, — ответил Питерсон. — Это было бы странно.
— Может, они это разыграли.
— Он защищал вас, шеф. А потом была самооборона.
— Насколько вы уверены, что это не он?
— На сто процентов. Это технически невозможно.
— Не мог он устроить там аварию автобуса?
— Для этого он должен был бы пробежать по проходу и напасть на водителя. Никто такого не говорил. Ни водитель, ни пассажиры.
— Тогда, может быть, водитель? Нарочно устроил аварию?
— Ему в лоб вынесло машину.
— Это он так говорит, — возразил Холланд. — У современных автомобилей умная электроника. Противобуксовочная система, антиблокировка тормозов. А он только вильнул и съехал с обочины. Пара пустяков.
— Я мог бы поговорить с Ричером попозже, — сказал Питерсон. — Он был свидетелем аварии.
— Он психопат, — сказал Холланд. — Я хочу, чтобы он уехал.
— Дороги закрыты. Честно говоря, шеф, он мне кажется умным человеком. Благодаря ему вам не разбили нос, а мне не пришлось стрелять в двух человек. Он оказал нам сегодня большую услугу.
— Случайно.
— Думаю, сознательно. По-моему, он из тех людей, которые понимают ситуацию на пять секунд раньше, чем все остальные.
Холланд пожал плечами:
— Ладно, поговорите с ним. Если вам так хочется.
— А нельзя его как-то использовать? Он из военных. Может знать, что у них там за база была около города.
Холланд подумал.
— Ладно, — повторил он. — Поговорите с ним.
22.55. Осталось пятьдесят три часа.
Питерсон поехал домой в полицейской машине. Ричера это удивило. Обычно городские полицейские оставляют служебную машину в гараже, а домой едут на личной. Но Питерсон сказал, что каждому полицейскому в Болтоне выделена машина.
Питерсон жил в миле от города на территории бывшей фермы. Дом был красный, в некоторых окнах горел теплый желтый свет. Того же цвета был и сарай. Расчищенная дорожка раздваивалась. Одно ответвление вело к дому, другое к сараю. Питерсон загнал машину в сарай. Там стоял пикап со снегоуборочным отвалом. Ричер с Питерсоном вышли из машины, прошли назад по расчищенной полосе, повернули и направились к дому.
Входная дверь открылась раньше, чем они подошли. В передней стояла женщина. Одних лет с Питерсоном, выше среднего роста, стройная. На ней были черные брюки и свитер, светлые волосы собраны сзади в пучок. Видимо, жена Питерсона.
Женщина распахнула дверь шире, и Питерсон с Ричером вошли в переднюю. Слева располагалась гостиная, а справа столовая. Прямо, в задней части дома, — кухня. Где-то топилась дровяная печь, Ричер слышал запах.
Питерсон тихо представил его жене, и Ричер подумал, что наверху, наверное, спят дети. Жену Питерсона звали Ким, она, по-видимому, все знала об аварии. Она сказала, что постелила ему на диване в кабинете. Сказала это извиняющимся тоном.
