Но особое внимание Г. Г. Елисеев уделял сооружению фирменного гастронома в Москве. Его выбор пал на знаменитый дом на Тверской, сооруженный в конце XVIII в. по проекту родоначальника русского классицизма Матвея Казакова. Это здание пользовалось широкой известностью у горожан, поскольку с ним были связаны имена многих выдающихся людей: Пушкина, Вяземского, Одоевского, Муравьева, Зинаиды Волконской и др. За свою долгую жизнь оно неоднократно перестраивалось и к тому времени, как на него обратил внимание Елисеев, давно уже утратило свой первоначальный облик. Григорий Григорьевич поручил реконструировать его все тому же архитектору Г. В. Барановскому, который «зашил весь дом тесом, что было для Москвы новинкой, и получился гигантский деревянный ящик, настолько плотный, что и щелочки не осталось».
Три года окружали стройку эти плотные леса, и любопытные прохожие рассказывали о ней разные небылицы. В 1903 г. леса наконец были сняты, и москвичи увидели, как писали тогда газеты, «настоящий храм чревоугодия». Полностью перестроенное огромное здание сверкало зеркальными стеклами и модной вывеской «Магазин Елисеева и погреба русских и иностранных вин». После освящения помещений владелец устроил банкет, на котором присутствовал весь цвет московского общества. Явилось, «сверкая орденами и лентами, военное начальство, штатские генералы в белых штанах и плюмажных треуголках, духовенство в дорогих лиловых рясах». Среди приглашенных находился и князь Лев Голицын, «первый знаток вин, создавший огромное виноделие Удельного ведомства и свои образцовые виноградники «Новый Свет» в Крыму и на Кавказе. Григорий Григорьевич в безукоризненно сидевшем на нем фраке, с «Владимиром» на шее и французским орденом «Почетного легиона» в петлице, сам встречал гостей» (первый орден он получил за крупное пожертвование на благотворительность, а второй — за коллекцию марочных вин на Всемирной выставке в Париже).
Что же касается самого магазина, то он поражал не столько своим богатым убранством, блеском и комфортом, сколько причудливыми сооружениями из различных, неведомых доселе в Москве товаров. Вот как описывал эту гастрономическую роскошь В. А. Гиляровский: «Горами поднимались заморские фрукты; как груда ядер высилась пирамида кокосовых орехов, с голову ребенка каждый; необъятными пудовыми кистями висели тропические бананы; перламутром отливали разноцветные обитатели морского царства — жители неведомых глубин, а над всем этим блистали электрические звезды на батареях бутылок, сверкая и отражаясь в глубоких зеркалах, вершины которых терялись в туманной высоте».
Магазины Елисеева были своеобразной революцией в торговом бизнесе. Судя по прессе того времени, нигде в Европе не было ничего подобного по размаху, комфорту, ассортименту высочайшего качества и не менее высокой культуре обслуживания. Продавцы «Елисеевского», по воспоминаниям современников, отличались «наблюдательностью, расторопностью и предупредительностью», знали вкусы клиентов и всячески старались им угодить. Они так ответственно относились к делу, что было невозможно «на гроздьях винограда найти хотя бы одну обмякшую ягодку». Руководство Товарищества постоянно заботилось о своих сотрудниках, считая их членами одной большой семьи. Практически ни одна свадьба, крестины или похороны не проходили без участия Елисеевых. Как отмечают историки, работников магазинов отлично кормили в красиво сервированных столовых, некоторые жили в елисеевских домах, а те, кто состарился и овдовел, — в елисеевских богадельнях, где жилье и питание были бесплатными. К праздникам и юбилеям служащих обязательно премировали.
Торговый бизнес давал такой доход, что вскоре Григорий Григорьевич стал одним из богатейших людей в России. За 15 лет его деятельности суммарный оборот «Торгового товарищества» достиг 369 млн рублей, а государство получило 12 млн рублей пошлины. Учитывая стабильность российской валюты, Елисеев хотел создать по типу своих гастрономов сеть «американских» магазинов в США. Но этому замыслу помешала Первая мировая война.
