В приветственном адресе киевского «Общества распространения низшего коммерческого образования», одним из учредителей которого был Никола Артемьевич, говорилось: «Вам угодно было пожертвовать в неприкосновенности капитал Общества 100 ООО рублей, проценты с которых идут на содержание Мужской торговой школы и Торговых классов. Помимо того Вами была сделана вторая крупная жертва на перестройку здания». Но более всего память о предпринимателе сохранилась в первой Киевской гимназии, где Никола Артемьевич состоял церковным старостой при храме. Благодаря его стараниям и средствам при гимназии появилась великолепная церковь с лучшим в городе хором под руководством известного регента Кальнышевского. При гимназии были библиотека, больница, благоустроенный пансион, а успевающие ученики из бедных семей обучались бесплатно.
Будучи глубоко верующим человеком, Терещенко построил много сельских церквей. Большие деньги были выделены им на позолоту церковных куполов и устройство богатейшего напрестольного облачения киевского Свято-Владимирского собора. Протоирей М. Д. Злотоверников в своих воспоминаниях писал о нем: «Добро для него не было случайным явлением жизни, а постоянным требованием сердца и подвигом души. Оно творилось по побуждениям высшего свойства, и потому мелочному самоуважению не было места».
Так же оценивает личность Н. А. Терещенко и писатель М. Тростянский: «Вот подлинно русский человек, с его горячей любовью к ближнему, с его служением добру ради самого добра. Американским ли спортсменам благотворительности (Вандербильдам, Кернеджи, Рокфеллерам) равняться с простотой и скромностью отечественных филантропов, как бы ни были щедры пожертвования первых».
Никола Артемьевич не афишировал свои благодеяния и не любил говорить на эту тему. Узнав о несчастье какого-нибудь человека, он пересылал ему деньги с небольшим письмом, начинавшимся обычно так: «Милостивый Государь, прошу Вас оказать мне честь, приняв эту скромную сумму.» Уже после смерти мецената его наследники продолжали традицию благотворительности. В финансовых отчетах всегда была графа «Расходы на пенсии, пособия и пожертвования», в которую входили: пособия на содержание и сооружение благотворительных, просветительских и патриотических учреждений, содержание врачебно-питательных пунктов и яслей-приютов, выплата пенсий служащим. Только на пенсии в 1911 г. наследники Николы Артемьевича потратили 54 249 рублей.
Все, чего достиг в жизни Терещенко, было заработано упорным трудом. Даже в последние годы жизни Никола Артемьевич вставал в 4 часа утра, а в 5 часов к нему уже являлись служащие с докладами. К 9 часам он заканчивал завтрак и начинал прием посетителей, после чего выезжал по делам. В конце 1890-х гг. предприниматель получал чистый годовой доход в размере 10 млн рублей и считался одним из самых богатых людей в Российской империи.
За долгую трудовую деятельность Никола Артемьевич, кроме личных наград и отличий, получал и поощрения за свою продукцию. Всего им было получено пять медалей «За высокое качество рафинада, сахара-песка и сельхозпродукцию», из них четыре золотые (на Всемирной выставке в Париже в 1878 г., затем в Москве, Харькове, Нижнем Новгороде и Чикаго). В США ему была вручена Большая бронзовая медаль, и это не мало, если учитывать, какая конкуренция существовала между Россией и Америкой.
19 января 1903 г. на 84-м году жизни Никола Артемьевич Терещенко скончался. Два дня Клев прощался с человеком, который так много для него сделал. Благодарные киевляне принесли около 100 венков, среди которых было много серебряных. Гроб пронесли на руках от Владимирского собора к дому на Бибиковском бульваре, а потом повезли на вокзал. Через два дня он был похоронен в родном Глухове в Трех-Анастасьевской церкви рядом с родителями, братом Федором и женой Пелагеей Георгиевной. В 1909 г. в Глухове воздвигли бронзовый памятник знаменитому земляку, созданный скульптором Н. А. Андреевым. На нем известный сахарозаводчик и меценат сидел в кресле с высокой спинкой в спокойной позе мудрого человека. В годы революции памятник сняли с пьедестала и разбили. Тогда же вытащили и гроб, но прах не тронули, убедившись, что золота и драгоценностей там нет.
