Почему же получилось так, что наряду с помощью единоверцам России западные миссионеры активно и часто бездумно насаждали взгляды, подчас чуждые самим российским протестантам? Ответ на этот вопрос лежит в специфике организации ряда протестантских движений. Дело в том, что «поздние» протестанты, как уже говорилось в предыдущей главе, избрали путь отхода от иерархического устройства своих церквей и организаций, провозгласив конгрегациональный способ управления, при котором церковь самостоятельно управляет своими делами, а высшим органом управления является церковное собрание. В частности, данное положение является одним из семи основных принципов баптизма. Посему, как правило, у большинства «поздних» протестантов в наши дни организации выполняют координирующую, а не управляющую функцию.
Таким образом, становится понятно, почему активность иностранных протестантских миссионеров в России была зачастую шокирующе агрессивной.
Просто потому, что далеко не все западные единоверцы-протестанты захотели делать это в сотрудничестве со своими собратьями в России. Был ли это их сознательный выбор или сыграло роль отсутствие более ранних контактов с единоверцами, сейчас сказать трудно. Но зато теперь мы хорошо знаем, что подобное поведение привело к многочисленным и подчас горьким ошибкам. Причину такого поведения понять очень несложно. На особенность поведения многих миссионеров оказали сильное влияние те политические настроения, которые царили в то время. Запад видел в лице себя победителя «Империи зла» — Советского Союза. Стереотипы отношения к населению бывшей советской страны, как «страны медведей» и дикого населения, нам тоже уже хорошо известны. К тому же надо учесть и излишнюю самоуверенность, особенно характерную для США. Чуть позже сделанные ошибки стали очевидными и для них самих. Для примера можно вспомнить статью известного протестантского служителя Михаила Моргулиса, которую опубликовал популярный американский журнал «Christianity today». В ней он очень откровенно и даже жестко осуждает ошибки, сделанные иностранными миссионерами из-за нежелания вникнуть в особенности культуры той страны, которой они собирались помочь. Вместе с ошибками на поверхность всплывают и откровенные махинации: «Наши проповедники тратили миллионы долларов на аренду стадионов, рекламу, на издание рекламно-религиозной литературы о себе, вместо того чтобы на эти деньги строить больницы и спасать умирающих детей. Оторвавшись от реальной жизни, своим упрямством они убили во многих желание искать Великого Бога <…>. Они кричали, что проповедуют только Христа, а проповедовали свои церкви, свои общины, свои наработки. Они хотели действовать самостоятельно, но очень часто работали с бывшими партийными функционерами и жуликами, которые обманывают их до сих пор».
Из всего рассмотренного отчетливо вырисовывается картина, не заметная непосвященному, что и приводит к весьма искаженным представлениям об истинном ходе дел. Мы увидели, что зарубежная помощь далеко не всегда имела непосредственное отношение к российским протестантам и негативные последствия от некомпетентной «помощи» они испытывали вместе с остальным населением России, внезапно оказавшейся в совершенно новых для нее условиях жизни. К сказанному можно добавить только, что протестантам с более жестким организационным устройством, например, лютеранам и адвентистам, благодаря прямым контактам с международным уровнем управления своих Церквей удалось избежать многих подобных ошибок. Но с другой стороны, вряд ли будет верным искать причину проблем в особенности устройства протестантских организаций. Как известно, совершенной формы организации не существует. Просто в разных ситуациях у разного типа организаций есть свои сильные и слабые стороны.
Рассмотрим еще ряд моментов, подчеркивающих особенность русского протестантства, а следовательно, их непричастность к деятельности «американских» миссионеров. Существует ряд черт, относящихся к особенностям вероучения, которые подчеркивают их сугубо самобытный характер.
Во-первых, еще раз обратим внимание на понимание принципов церковного управления. Мы уже отметили, что для протестантов «поздней» волны характерна конгрегациональная система, которая делает акцент на праве самоопределения не только отдельного человека, но и церковной общины. Таким образом, все вышестоящие структуры имеют координационную и консультативную функцию, но не управляющую. В западном протестантизме это наложило свой отпечаток на отношении к служителю церкви — пастырю, где он является избираемым и приглашаемым лицом. Посему западное отношение к пастырю больше делает акцент на его административные функции как руководителя, проповедника, наставника. То есть специалиста в своей области. Подчеркивается по большей части священническая функция служителя и его особое благословение от Бога. В результате этого во многих протестантских церквах в России вместе с формальной процедурой избранничества служителя (дань принципам конгрегациональной системы) существует отношение к пастырю как к пожизненному служителю, поскольку он является носителем особого Божьего дара, данного ему через рукоположение.
