Пути развития идей подчас неисповедимы и непредсказуемы! Перевоплощения — учение индийское, некогда занесенное в Грецию. Апокалиптическое воскресение — учение зороастрийское. И вот многие лучшие умы иудаизма, соединяя эти, казалось бы, взаимоисключающие теории человеческой судьбы, породили по-своему уникальную концепцию того, как душа, взрослея, идет к своему окончательному воскресшему телу…
Миф № 3. Любовь к ближнему — нововведение христианства
Многие христиане, да и не только христиане, полагают, что заповедь любви к ближнему впервые дал Иисус. Иисус действительно учил любви к ближнему (Мк 12:28–31), но в этом, а также в понимании этой любви он исходил из традиционного учения иудаизма.
Прежде всего соответствующую заповедь мы находим еще в Торе: «Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего как самого себя» (Лев 19:18). Многие выдающиеся иудейские законоучителя считали эту заповедь как бы ключом к остальным заповедям Торы (напр., «возлюби ближнего твоего как самого себя — величайший принцип Закона» Сифра 89б). Внимание раввинов-толкователей часто сосредотачивалось на вопросе: что значит «как самого себя»? Любопытна иллюстрация этого вопроса в Иерусалимском Талмуде: допустим, человек порезался ножом, когда резал мясо, — он же не будет в отместку отрубать себе пораненную руку (Недарим 9:4)! Смысл иллюстрации такой: человек и его ближний как бы составляют одно целое, одно тело, поэтому делать зло ему значит делать зло самому себе. Вообще для иудейской традиции очень характерно понимание фразы «как самого себя» не в том смысле, что мы должны любить ближних так, как мы любим себя, а в том смысле, что они и есть мы сами, мы и они составляем одно целое.
Могут спросить: а как же заповедь «око за око, зуб за зуб» (Исх 21:24), в которой подчас видели едва ли не квинтэссенцию ветхозаветной/иудейской этики? (В самом иудаизме эта заповедь никогда не относилась к числу важнейших.) На самом деле «око за око» — это прежде всего принцип, связанный с юридической сферой: наказание должно быть адекватно преступлению. Естественно, такая норма законодательства никоим образом не противоречит заповеди о любви к ближнему. (Заметим, что еще с древнейших пор фраза «око за око» не понималась в иудаизме буквально, но лишь как указание на необходимость должной компенсации, возможно, денежной.) Впрочем, постольку поскольку и здесь может затрагиваться проблема взаимоотношения между милосердием и воздаянием, еще Тора призывает от мести воздержаться: вспомним, что заповедь «любить ближнего» следует как раз за запретом мстить. Более того, сказано проявлять к врагам доброжелательное отношение. Например: «Если голоден враг твой, накорми его хлебом; если он жаждет, напои его водой» (Притч 25:21). В пророческой традиции древнего Израиля мы находим подчас образцы удивительной кротости: «Я предал хребет мой бичующим и ланиты мои поражающим; лица моего не закрывал от поруганий и оплевания» (Ис 50:5–6). Отсюда выросла вся концепция мученичества… Раввины последующих веков обращали внимание на слова псалмопевца: «Благ Господь ко всем, и щедроты Его на всех делах Его» (Пс 144:9). «Ко всем» — значит, в том числе и к грешникам, из чего выводилась необходимость быть милостивым ко всем. Таким образом, не только заповедь любви к ближнему была заимствована христианством из иудаизма, но есть в иудаизме отчетливые параллели и к любви к врагам.
Впрочем, в последнем вопросе иудаизм и христианство все-таки несколько расходятся. Классическая христианская этика делала последовательный упор на непротивление злу, на попытки мирного сопротивления. Иудаизм же усматривал здесь свои опасности: не сделает ли такая тактика человека безоружным перед лицом зла? Полемизируя с христианством, современный ортодоксальный еврейский богослов Хайам Маккоби пишет:
Это замечательное предписание для отдельно взятого святого, который надеется постыдить наглеца, взывая к его совести. Но вы водить отсюда общий принцип нравственности значит делать слабых беззащитными перед сильными. Ведь одна из ключевых установок морали как раз и состоит в том, чтобы твердо стоять за права других людей… Если бы заповедь непротивления злу использовалась против Гитлера, то весь мир оказался бы под гнетом нацизма. И весьма показательно, что Ганди, апостол ненасилия, проводил по отношению к Гитлеру политику умиротворения. Но в наши дни лишь немногие поверят, что такая стратегия заставила бы Гитлера покаяться… она не сработала бы против бессовестного психопата, вождя нации, обуянной фанатизмом.
