Эмоголики страдают точно так же, как алкоголики или наркоманы: сначала ломка, потом кайф, и все повторяется, только еще хуже и противнее. Когда я спрашиваю эмоголика о семье, очень часто оказывается, что кто-то из родных был алкоголиком. Но когда я объясняю, что человек ведет себя так же, как его ненавистный или, наоборот, любимый папочка-пьяница, он не хочет этого признавать. Человек страдает, но ничего не меняется: снова скандал, снова страдания, снова ревность.
Как же преодолеть эмоциональную зависимость? Я предлагаю собственный уникальный способ преодоления не только эмоциональной зависимости, но и алкогольной, пищевой, даже наркотической.
Недавно я работала с одной милой, стройненькой, даже несколько субтильной молодой женщиной с тонким, как у девочки, нежным голоском. Она пришла ко мне, потому что устала от непонимания и скандалов с молодым человеком, с которым живет вместе вот уже три года.
Я попросила ее описать по часам и минутам их совместно проведенный выходной день, когда разразился последний скандал. Проснулись – что делали? Все было нормально? Кто убирал постель? Кто готовил завтрак? Как смотрели вместе телевизор, как обедали? И наконец, как буквально «на ровном месте» она закатила ему истерику. За что?
И тут пошло такое: как он смел, как он мог, он не должен был делать того, он должен был сделать это… Целый список «должен/не должен»! Причем ситуация, вызвавшая скандал, была, оказывается, еще неделю назад, и скандал по этому поводу уже был.
Тогда мы сравнили ее поведение с поведением пьяницы в выходной день, когда вся семья в сборе, все на виду, а выпить хочется. Все хорошо, но человек ищет любой способ поругаться и выпить «с горя»: в семье его не понимают – есть повод. Далее он достает заветную припрятанную бутылочку и тайком, а иногда и демонстративно начинает пить.
Как долго ты заводилась? Сколько ты скандалила? Сколько ты выпила у него крови? Будем считать, что каждые 10 минут скандала равняются одной стопке. Значит, за час было выпито пол-литра.
Что происходит дальше? Похмелье и чувство вины. Это очень тяжелое чувство, огромный груз: и стыд, и жалость к тому, кого обидел, и отвращение к самой себе, и желание оправдаться, объяснить свое поведение, и самоуничижение, и во рту просто гадость. так и хочется похмелиться. Вот так и становятся закоренелыми пьяницами. Испытывая чувство вины, мы усугубляем ситуацию!
Так что же, спросите вы, по головке себя гладить за такое безобразное поведение? Ну, может, и не гладить, но обязательно найти слова одобрения для самой себя. Да-да, одобрения!
Я – женщина горячая, донская казачка. У меня раньше все казаки плакали. И я умела так виртуозно и долго орать на своего непутевого мужа, что всем становилось плохо. Но наступил момент, когда я начала изучать себя: что со мною происходит, почему я так отвратительно себя веду?
В это время мы уже начали создавать свой духовный центр, где я проводила группы поддержки и объясняла людям, что надо принимать других такими, как они есть. А сама орала на своего мужа, как потерпевшая, до хрипоты. После этого мне становилось жутко стыдно, и я залегала на пару дней в депрессию, чтобы муж меня пожалел и снял с меня это проклятое чувство вины…
В очередной раз я наорала на мужа и, страдая, залегла в постель. Около кровати лежала моя «напольная» книга Луизы Хей – маленькая тоненькая брошюрка «Как исцелить свою жизнь». Я взяла ее в руки и открыла на первой попавшейся странице. И сразу же наткнулась на строчку: «Я люблю и одобряю себя при любых обстоятельствах жизни!»
Первый порыв – отбросить книгу. Ну как я могу одобрять себя за такое гнусное поведение? Но я остановилась и стала размышлять: за что же я могу себя одобрить? За что? За что? И тут пришла в голову мысль: «Какая я молодец! Раньше орала 2 часа, а сегодня только 49 минут! Ура! Я люблю и одобряю себя прилю-бых обстоятельствах жизни!» Мне сразу стало смешно, и я освободилась от самобичевания и депрессии.
Так постепенно я отучила себя от этой зависимости. Ну, не без того, чтобы когда-нибудь не рявкнуть, но это происходит молниеносно и, главное, после этого я научилась просить прощения. Я говорю мужу: «Дай я поцелую тебя! Прости меня!»
