1.1.1. Язык по своей природе линеен, поэтому всякий сложный знак есть упорядоченная цепочка простых (элементарных) знаков.
1.1.2. Поскольку цепочка упорядочена — последовательность составляющих ее элементов стабильна.
1.1.3. Если некоторый элемент в цепочке сложного знака отсутствует — его место вакантно.
1.1.4. Для определения значения того или иного элемента его позиция в цепочке может оказаться важнее, чем его экспонент.
Подход к сложному знаку как к линейно организованной цепочке снимает антиномию между языками, имеющими морфологию и не имеющими морфологии. Границы сложного знака определяются в обоих случаях совершенно недвусмысленно: в системе агглютинирующего типа это терминальные (левая и правая) морфемы, составляющие словоформу; в системе изолирующего типа это те же терминальные элементы (имеющие статус служебных слов), между которыми в строго определенной последовательности располагаются все прочие элементарные знаки, составляющие глагольную (или именную) группу. По-видимому, нет принципиальной разницы и между агглютинативной и фузионной системами, поскольку и та и другая имеют линейный характер.
1.2. Итогом позиционного анализа конкретного языкового материала является таблица, включающая полную дистрибуцию всех аффиксальных морфем относительно точки отсчета, которая может быть выбрана произвольно, в зависимости от целей исследования. Позиции (порядки) элементарных знаков обычно нумеруются, получая положительные или отрицательные номера. Если в данной системе любой сложный знак начинается с корня (левая терминальная позиция), то все прочие позиции естественно получают положительные номера. Если же корневой элемент, обычно принимаемый за точку отсчета, занимает в цепочке сложного знака нетерминальную позицию — порядки аффиксальных элементов нумеруются положительно (направо от корня) и отрицательно (налево от корня). Бывают случаи, когда корневой элемент в цепочке сдвинут к правой границе; в этом случае положительную нумерацию могут получать порядки аффиксов левее корня, т. е. те порядки, которых больше. Так сделано, например, для кетского языка, в котором левее корня выделяется 14 позиций, а правее — всего две [Буторин 1995:11] или три [Wemer 1997:155]; последние в обоих случаях нумерованы отрицательно. В позиционной модели кхмерской «глагольной группы» 18 «предкорневых» позиций маркированы отрицательно, а 5 позиций, следующих за нулевой, имеют положительные номера [Дмитренко 1998: 13–14]. Способ нумерации не имеет принципиального значения, ср. ниже, 1.3.2.
Итак, в результате дистрибутивного анализа мы получаем максимальную модель словоформы (или ее аналога в системе изолирующего типа). Не менее важным в позиционной грамматике является понятие минимальной модели.
1.3. Максимальная модель включает в свой состав от 20 до 30 позиций (порядков) — такое усреднение мы получаем, сопоставляя данные различных языков. Вероятно, самоочевидно то, что цепочка такой длины не может быть реализована в речи, тем более что максимальная модель практически всегда содержит взаимоисключающие порядки. В речи реализуются модели меньшей протяженности, из которых минимальными являются такие, которые содержат только обязательные элементы.
В системе изолирующего типа минимальная модель, по-видимому, всего одна — она включает в свой состав элементарный знак нулевого порядка, «ядро группы» [Дмитренко 1998: 14]. Для систем агглютинирующего типа обычно характерно наличие нескольких минимальных моделей словоформы.
Процитирую характеристику минимальной модели, которая, намой взгляд, наиболее адекватно отражает суть данного понятия:
В минимальную структурную модель (МСМ) словоформы входят морфемы обязательных порядков, заполненность которых составляет главное условие существования словоформы. Состав МСМ в значительной степени отражает не только структурные, но и семантические особенности строения языка [Стегний 1983: 13–14], (курсив мой. — А. В.).
Рассмотрим несколько примеров реализации минимальных моделей в конкретных языках. Рассматриваются модели словоформ финитного глагола (подкласс глагольных словоформ, выражающих независимый предикат).
