– Джин, – сказала она громко. И Джин обернулся к ней, глядя прямо ей в глаза. – Тебе что-нибудь нужно? – спросила Ма-Ги.
– У меня все есть, – сказал Джин, игнорируя ее и глядя на Генли и Маннина. – Вы хотите поговорить. У вас есть вопросы. Спрашивайте.
Нет, подумала Ма-Ги, чувствуя, что это неправильная тактика в общении с этим человеком.
– Он не заинтересован, – повторила она. – Генли, Маннин, уходим.
Но эти двое не двинулись с места.
– Мы поговорим, – сказал Генли.
Ма-Ги пошла обратно к лагерю. Это единственное, что ей оставалось сделать. Она шла, не оглядываясь.
Но Генли догнал ее еще до того, как она вошла в палатку.
– Ма-Ги!
Она оглянулась и увидела рассерженных Генли и Маннина.
– Он ушел? – спросила она.
16. Год 189, день 27
Главная База. Офис директора
Она стояла, усталая, грязная. Она вернулась на Базу с тремя сотрудниками службы безопасности. Ма-Ги уже изнемогала. Она не спала много времени и очень хотела сесть.
Но никто не предлагал ей этого. Директор сидел за столом и смотрел на нее жесткими глазами.
– Сорванный контакт, – сказал он. – Что это, Ма-Ги, саботаж? Неужели вы зашли так далеко?
– Нет, сэр, Я сделала то, что было необходимо.
– Садитесь!
Она пододвинула стул, села и перевела дыхание.
– Ну?
– Он смеялся над нами. Он провоцировал Генли, и Генли поддался на провокацию.
– Судя по записям на магнитофоне, ничего такого не было. Более того, вероятно, он вас знает.
– Может быть. Слухи расходятся быстро.
– Вы испортили Генли контакт.
– Я тут ни при чем. Этот Джин опасен.
Наступила тишина. Директор сидел и вертел в руках перо. За его спиной было окно, за которым виднелись бетонные здания Базы. Безопасность за Оградой. Многочисленные детекторы прослушивали землю, чтобы предотвратить подкопы. Геена научила людей.
– Вы испортили все дело, – сказал директор.
– Я сделала то, что считаю правильным. – Если Стикс не уважает нас...
– Вы считаете, что уважение необходимо? Мы здесь не для этого, Ма-Ги. Наши личные чувства нужно забыть.
– Я считаю, что жизнь миссии зависит от уважения к ее членам. Думаю, что я изменила отношение стиксайдцев к нам. И надеюсь, что этим спасла Генли. Иначе он бы погиб.
– Вы продолжаете считать, что враждебность по отношению к нам все еще существует.
– Мое мнение базируется на информации, полученной от клаудсайдцев.
– На информации, полученной от десятилетней девочки.
– Каждое движение, каждый жест Джина были провокацией. А калибаны? Их поведение было агрессивным.
– Это теории, Ма-Ги.
– Мне бы хотелось возобновить контакты с Клаудом. Это очень важно.
– И вы поступите так же, как со стиксайдцами?
– При таком же поведении – да.
– А ваше беспокойство относительно миссии на Стиксе? Не боитесь ли вы, что из-за этого у Генли возникнут сложности?
– Если прав Генли, то не возникнут. Но, пойдя на контакт с Клаудом, мы покажем, что мы не слабы и не боимся Стикса.
– Вы серьезно считаете, что стиксайдцы думают, что База беззащитна?
– Эта База уже была разрушена. Несмотря на всевозможную защиту. Думаю, что стиксайдцам этого достаточно, чтобы сделать вывод о слабости Базы. Я не могу претендовать на доскональное знание их натуры. Их мозг работает не так, как наш. И есть возможность, что против нас действует совсем не человеческий инстинкт.
– Опять калибаны.
– Местные жители принимают их серьезно, что бы мы ни думали об этом. Я просто уверена, что геенцы считают калибанов разумными.
– Ваше предложение?
– То, что я уже сказала. Действовать по всем направлениям.
Директор нахмурился, наклонился вперед и нажал кнопку на магнитофоне.
17
Отчет Генли
Стиксайдцы остались в своем лагере и наблюдают за нами. Сегодня один из них приблизился к палатке и открыто рассматривал нас. Когда мы пошли к нему, он медленно удалился, не вступая в разговор.
18
Стикс
– Садитесь, – сказал Джин, и Генли осторожно сел в освещенный круг. Они с Маннином долго ждали, но затем решились на отчаянный поступок: одни, невооруженные, пошли в лагерь стиксайдцев, к калибанам. В лагере пахло алкоголем. Кто-то встал и пропустил их к костру. Им подали чашки.
