Предположим – только предположим – что в наших исследованиях вселенной мы встретим существа, которые невозможно определить как разумные с точки зрения наших определений... Как нам поступать в таком случае? Геена хороший полигон для исследования такой ситуации.
Придет время, когда мы войдем в контакт с теми, кто находится в контакте с калибанами. Когда-нибудь такой конгломерат войдет в Альянс. Как составная часть.
– При этом будут гибнуть люди...
Это произнес кто-то из службы безопасности. Флорио спокойно, но твердо встретил взгляд оппонента.
– Этот мир принадлежит самому себе. Мы ничего не можем указать ему. Ничего не можем сделать. Мы не можем дать ему технологию, даже самую примитивную. Он должен развиваться сам по себе. Станция будет получать снабжение из космоса, но не от жителей планеты.
– Но жизнь людей, – снова сказал тот же человек.
– Замкнутый мир, – ответил Флорио. – В замкнутом мире жизнь идет по своим законам. Этим законам подчинены и появление новой жизни, и гибель ее. К следующему году должна быть прекращена всякая помощь – помощь в продовольствии, в медицине, помощь в технологии, помощь во всем.
Снова наступила тишина. Никто ничего не сказал.
22. Год 90, день 203
Поселение Клауда
Калибаны пришли в деревню, которую они построили на юге, и принесли с собой ужас.
Но хижины устояли. Подкопов не было. Сначала появились серые, а затем, разрезая воду реки, пришли и коричневые.
Их остановилось все больше и больше. Люди не сопротивлялись, не стреляли из луков. Они прятались в хижинах и старались не слышать, как калибаны приходят по ночам, выстраивают насыпи, замыкают их, формируя Узоры.
Калибаны не разрушали сады, которые посадили люди. Их целью была деревня. И даже днем в деревне шмыгали ариэли и грелись под солнцем серые калибаны.
– Они пришли к нам, – сказала Элли, – чтобы мы стали такими, как Джин.
– Мы останемся здесь, – сказал старик. – Они не позволят нам уйти. Да нам и идти некуда.
Это была правда. У них были сады. Да и идти было некуда.
23
Поселение на реке Клауда
– Они прилетели с Сытина, – сказал Дин при свете очага, который был единственным источником света в их общей хижине. Отблески огня прыгали по лицам молодых и старых, которые собрались здесь. Дин много рассказывал этим людям – холмерам и горожанам, которые собрались здесь, в одной деревне, под одной крышей, и которые никогда не бывали в домах, где жили люди с Базы. Здесь сидела Элли, Клауд с обычным хмурым выражением лица, Дал, Пиа и молодой Тал, угрюмый, как взрослые. В хижине находилось двадцать человек, а те, кто не поместились, толпились на улице. Они пришли послушать того, кто читал книги. Он мог разъяснить им то, что сами они не могли понять. Клауд ценил этого парня. Пиа пришла в его постель и называла его «мой Дин», гордясь им, как своей собственностью.
Это был счастливейший период в жизни Дина. О нем заботились, его уважали, его слушали, принимали его советы. Он по-своему любил их, и они тоже любили его. Особенно Пиа. Клауд и Дал усыновили его, Элли часто говорила с ним о прошлом. Тал очень любил слушать его рассказы. Вся деревня собиралась слушать его.
Но он прочел больше, чем мог рассказать. Он интерпретировал прочитанное, чтобы люди могли его понять. Он был одинок в понимании того, что произошло. И это было очень горько. Он мог бы снова вернуться за проволоку. Но тяжесть лежала на его душе. Эти книги, которые были написаны теми, кто пришел в этот мир впервые и давно уже легли в его землю, были его местью тем, за проволокой. Теперь он знал и понимал то, чего не могли знать и понимать они.
И только иногда...
...как в этот вечер, когда калибаны хозяйничали в деревне, когда он думал о кольце курганов, стягивающемся вокруг их хижин...
...только иногда он боялся.
