И когда заговорил громкоговоритель, вызывающий всех ази на площадь, чтобы приступить к работе, глаза Пиа были устремлены на Джина.
– Нам нужно идти, – сказал он.
– Где ты работаешь?
– На полях. С инженерами. Мы проводим обследование.
– А я с супервизором.
Джин кивнул. Он встал и вышел из палатки. Она последовала за ним.
– 907, – сказала Пиа, видимо, стараясь запомнить. Она пошла в одну сторону, а Джин в другую. Он был охвачен ожиданием, стремлением познать то, о чем раньше только слышал.
Правильно ли то, что я воспринимаю? О, если бы рядом с ним был сейчас его старый супервизор, которому всегда можно было задать любой вопрос! Могу ли я думать о ней так? Но сейчас все вокруг были слишком заняты.
Джин надеялся, что скоро сможет прослушать ленту, которая поможет ему понять все, принесет покой в его душу. Она поможет ему разобраться в своих ощущениях, но скорее всего он не совершает ничего предосудительного, так как все его действия определены людьми.
Джин любил честно выполнять приказания. Даже супервизор иногда говорил ему: «Полегче», – когда он слишком усердно старался выполнить то, что ему было поручено. Однако Джин видел, что супервизор доволен его старанием. За этого человека Джин с радостью отдал бы жизнь, потому что он любил эту работу, любил работать с людьми, наблюдать за ними, делать все, как они, чтобы когда-нибудь стать таким же, как они. И лента обещала ему это.
5. День 32
Гуттиериз остановился на склоне холма и присел на корточки, чтобы исследовать новый курган, выросший на этом берегу реки. Ева Дженкс из биосектора присела рядом, а за нею встал Огден, оперативник из спецподразделения, с винтовкой наготове. Через некоторое время к ним, отдуваясь, присоединился Норрис и тоже с винтовкой.
Несомненно, это был курган... на их берегу и совершенно новый. Старые курганы находились на другом берегу реки – ее в лагере называли Стикс, и ширина ее в этом месте доходила до полукилометра. Это название подходило реке гораздо больше, чем официальное Форбс. Стикс и калибаны. Смесь старых мифов. Но этот курган вышел за пределы привычной территории.
– Интересно было бы сделать его снимок с воздуха, – сказала Дженкс. – Мне кажется, что он сориентирован так же, как курганы на том берегу.
– Может быть, их ориентируют по солнцу или по течению реки, – предположил Гуттиериз. – Неплохо было бы знать, как они строят эти курганы.
– Возможно, ориентируют по линиям магнитного поля.
– Может быть.
– Во всяком случае, – сказал Норрис, – мы не можем допустить, чтобы они строили свои курганы здесь. Эта местность предназначена для заселения. Нам нужно построить барьер, который бы они уважали. Но для этого нужно знать, как глубоко они копают. Нельзя построить барьер, не зная этого.
– Значит, у нас есть основания раскопать этот курган, – сказал Гуттиериз, но в голосе его не было удовольствия от предстоящей работы.
– Этот курган, вероятно, не очень глубокий, – сказала Дженкс. – Кроме того, он новый, и мы вряд ли принесем большой ущерб. К тому же остальные курганы находятся под защитой биосектора.
– Значит, биосектор не одобрит наши действия, – сказал Гуттиериз.
Молчание.
– Что же нам тогда делать? – спросил Огден, – отправить его через реку, на другой берег?
– Но не могли же они прорыть туннель под речным дном. Разве у них есть жабры?
– Такое возможно. Но это неважно. Главное, каковы функции этих курганов? Вы можете оказать?
– Думаю, – сказал Гуттиериз, – что это как-то связано с кладкой яиц. Может, сложная система вентиляции, как у тропических насекомых. Или инкубатор, использующий энергию солнца. Думаю, что ориентация курганов связана с преимущественным направлением ветра.
– Посмотрим, – сказала Дженкс.
– Хорошо. – Гуттиериз встал, отряхнул брюки и, подождав Огдена и Норриса, пошел к кургану.
Вблизи кургана они остановились. Это была мгновенная реакция. Они вдруг сразу ощутили опасность, несмотря на винтовки.
– Не стрелять, – сказал Гуттиериз. – Даже и не думайте стрелять. Стойте спокойно. Мы не знаем природу их зрения. Стойте спокойно и дайте им привыкнуть. Может, они так же любопытны, как ариэли.
