– Кто этот коротышка? – спросил Конрад.
– Ах, это хозяин дома, – отвечал дядюшка Рингельхут. – Его зовут Клеменс Вафель-Крошке.
– Какое бесстыдство с вашей стороны! – разорялся маленький толстый господин Вафель-Крошке. – Имейте в виду, что цветы, которые эта кляча так противозаконно сожрала с балкона Леманов, вам придется возместить. Ясно вам?
Но тут по черной шкуре Негро Кабалло пробежала дрожь. И-го-го, он не позволит оскорблять себя! Он схватил один из пустых горшков и нарочно уронил его, строго вертикально. Горшок со свистом, словно он очень торопился, полетел вниз и угодил точнехонько по твердой шляпе орущего хозяина. Господин Клеменс Вафель-Крошке рухнул на колени, умолк в полнейшем замешательстве, робко поднял глаза, затем приподняв вконец испорченную шляпу, проговорил дрожащим голосом:
– Простите пожалуйста!
И быстренько скрылся в доме.
– Если бы этот тип не ушел, – сказал Вороной, – я бы ему весь балкон на шляпу скинул.
– Вот это мне и в самом деле могло бы дорого обойтись, – заметил дядюшка Рингельхут. – Давайте лучше займемся чем-нибудь другим!
Негро Кабалло весело заржал. И они решили втроем сыграть в «квартет поэтов». Конь всех обыграл. Он наизусть знал всех классиков и их произведения. Дядюшка Рингельхут потерпел полное фиаско. Как аптекарь он, конечно же, знал, какими болезнями страдали поэты, чем они лечились и отчего умерли. Но вот их романы и драмы он забыл начисто. Трудно поверить, но он даже утверждал, что Шиллерову «Песнь о колоколе» написал Гете!
Конрад вдруг вскочил, швырнул на стол свои карточки, бросился к книжному шкафу, рванул дверцу, выхватил с верхней полки толстый том и, усевшись на ковре, принялся листать его.
– Нам не хотелось бы показаться навязчивыми, – сказал дядя, – но может, ты соблаговолишь объяснить нам, с какой стати ты вдруг бросил нас, можно сказать, на произвол судьбы? Кстати, мне как раз не хватает комедии Готхольда Эфраима Лессинга. Я знаю только, что жена Лессинга, Ева Кениг, умерла вскоре после рождения ребенка, еще через несколько дней умер и ребенок, а сам Лессинг тоже после этого долго не прожил.
– Однако то, что вы нам тут поведали, отнюдь не комедия, – не без иронии заметил Вороной, и прижавшись мордой к уху дядюшки Рингельхута, прошептал:
– Минна фон Барнгельм.
Дядюшка в сердцах стукнул кулаком по столу.
– Ничего подобного! Его жену звали Ева Кениг, а никакая не Минна фон Боорнгольм.
– Черт побери, – пробормотал Негро Кабалло. – Во-первых, не Боорнгольм, а Барнгельм. Так вот, Минна фон Барнгельм вовсе не была женой Лессинга, просто это название его комедии.
– Ах вот как! – воскликнул Рингельхут, – что ж вы сразу-то не сказали? Давай, Конрад, найди нам Минну фон Боорнгольм!
Конрад сидел на ковре и молча листал книгу.
– А не могли бы вы прицельным ударом копыта вытряхнуть моего уважаемого племянника из его костюма? – спросил своего четвероногого гостя дядюшка Рингельхут.
Негро Кабалло потрусил к Конраду, схватил его зубами за воротник и поднял в воздух. Но Конрад даже не заметил, что он больше уже не сидит на ковре. Он с таким же озабоченным видом продолжал листать книгу, хотя конь держал его на весу.
– Я не могу их найти, дядя! – сказал он вдруг.
– Кого? – спросил Рингельхут. – Лессинга с Минной фон Боорнгольм?
– Южные моря, – отвечал Конрад.
– Южные моря? – удивился Негро Кабалло.
Чтобы произнести эти слова, ему понадобилось разжать зубы, и Конрад с грохотом рухнул на паркет.
– Просто счастье, что люстра Мюльбергов уже упала, – заметил дядюшка, с удовольствием потирая руки. – Да, но что же нам делать с этими Южными морями? – Он обратился к лошади: – Мой племянник должен к завтрашнему дню написать сочинение о Южных морях.
– Потому что я успеваю по арифметике, – угрюмо пояснил Конрад.
Негро Кабалло на мгновение задумался. Потом спросил дядюшку, свободен ли тот сегодня во второй половине дня.
– Конечно, – отвечал дядюшка, – по четвергам у меня в аптеке ночное дежурства.
– Отлично! – воскликнул конь. – В таком случае мы без промедления туда отправимся!
– В аптеку? – хором спросили Конрад с дядей.
– Ах нет, зачем, – сказал Вороной, – разумеется, на Южные моря. – А потом спросил: – вы разрешите мне воспользоваться вашим телефоном?
