- Получишь ты гарантии, - неожиданно широко ухмыльнулся
наркоторговец. - Отличные, без дураков.
Повинуясь его знаку, два других мужчины поднялись из-за
стола и подошли к лежанке. Они ухватили замычавший и задергавшийся сверток и
поставили его вертикально. Блеснуло лезвие ножа, треснула вспарываемая ткань, и
оказалось, что внутри свертка находится четвертый мужчина: пожилой гулан с
седыми курчавыми волосами, темно-коричневой кожей и тонким шрамом, пересекающим
лицо от уха до подбородка.
- Он - асхат Трипасталлаха, - Гохан добыл из-за пазухи
пластинку зеленого пластика, на которой красовался серебряный знак: стилизованная
гора с раздвоенный вершиной. - Один из четырех. Позавчера мы его захватили. Он
что-то заподозрил и отправился в наши края с инспекцией.
Бандит ухмыльнулся.
- Не волнуйся, у нас в городе свои люди повсюду - и в
управе, и в полиции. Нас предупредили вовремя. Мы засунули в его джип труп
какого-то землекопа, облили бензином и спустили в пропасть. Несчастный случай,
знаешь ли, у нас в горах такие не редкость. Эй, ты, - он снизу вверх ударил
пленника рукоятью пистолета, разбив ему бровь. - Чё молчишь? Язык отнялся?
- Вы поплатитесь... - непослушными распухшими губами прошептал
мужчина. - Вы мерзавцы, наживающиеся на чужих страданиях...
- Во, и так вчера весь день, - довольно ощерился бандит. -
Идейный, сука.
- Что насчет гарантий? - нетерпеливо спросил Коосин. - Меня
не интересуют асхаты и прочие чиновники.
- Вот он и есть гарантия, - бандит щелкнул предохранителем
пистолета и приставил ствол ко лбу пленника. - Слышь, дед, ты верующий? Кому
молишься? Курату, Валараму, Тинурилу, Сумару? А то вдруг Единому? Валяй,
помолись напоследок, разрешаю.
- Я не молюсь богам, ублюдок! - асхат попытался плюнуть
торговцу маякой в лицо, но не сумел. Тонкая ниточка слюды прилипла к его
подбородку. - Стреляй! Только тебя самого достанут, и очень скоро!
- Ну, если оно тебя утешает... - гоготнул бандит. - Пока, дед.
И он нажал на спуск.
Сухо стукнул курок, и слегка напрягшийся в ожидании выстрела
посланник сморгнул. Осечка? Наркоторговец недоуменно посмотрел на оружие, передернул
затвор и, направив пистолет в лицо старику, снова спустил курок. Новый щелчок
возвестил о второй осечке.
- К-ссо... - прошипел бандит, снова передергивая затвор.
- Всем лежать-бояться! - от внезапного гарканья над ухом
Коосин вздрогнул, инстинктивно отпрянув к стене - и замер, медленно поднимая
руки. - Бросить оружие, стреляем без предупреждения! Замереть, мразь!
В небольшой хижине внезапно стало очень тесно. Люди в мокром
камуфляже возникали словно из воздуха. Тролль, макушкой почти достающий крышу,
схватил Гохана за шиворот и с размаху впечатал его лицом в громко затрещавшую
стену. Главарь с расквашенным носом и закатившимися глазами сполз на пол. Его
подручные, инстинктивно попытавшиеся ухватиться за винтовки, получили смачные
удары по корпусу и физиономиям и едва не проломили собой соседние стены, но им
упасть не дали - подхватили и прижали к стене, уперев под ребра дула автоматов.
Один из новоприбывших взвалил на плечо связанного асхата и мгновенно исчез из
хижины.
Завороженно уставившись на два дула, упершиеся ему в живот,
Коосин пытался справиться с шоком. Кто они? Полиция? Невозможно, невозможно,
невозможно! Если полиция, значит, за людьми Гохана следили с самого начала. Но
почему тогда их не арестовали сразу? Почему позволили связаться со Змеей и
начать переговоры? Значит, все-таки провокация?
Обмякших спутников Гохана подхватили под руки и выволокли из
хижины. Движение - и в доме остались только Коосин, Гохан и стоящий спиной к
Коосину тролль в камуфляже. Только сейчас Коосин сообразил, что тролль выглядит
как-то странно. В ночных операциях в джунглях бойцы его расы предпочитали сражаться
голыми, оставляя на себе лишь портупеи для оружия и легкие бронежилеты, прикрывавшие
оба сердца. Зеленая чешуя идеально сливалась с листвой, делая их почти
невидимыми даже днем, при хорошем освещении. Ночью же разглядеть тролля в
зарослях - задача почти непосильная. Правда, двуногие крокодилы ночами предпочитали
не действовать - химия, дающая ночное зрение, не слишком хорошо сказывалась на
здоровье, но уж если вступали в драку, остановить их было попросту невозможно.
