— Отставить, — скомандовал Марти и сам удивился, как это у него получилось. — Ни в коем случае не проходи над долиной.
— Ты чего, парень! — засмеялся Питер. — На машине, что ли? Куда хочу, туда и рулю? У нас четкие воздушные коридоры. Это только кажется, что самолет свободен, как птица. Тут такие тоннели, что не свернешь. На Биллингс можно зайти только таким маршрутом.
Марти посмотрел на него и негромко сказал:
— Забудь про Биллингс. И про Канаду забудь. Надо разворачиваться. Докуда мы можем дотянуть и где можно сесть?
— Сесть можно где угодно, — вкрадчиво сказал Питер и неожиданно рявкнул: — Можешь сесть на диван в салоне, можешь тут на кресло бортмеханика. Главное, чтобы ты заткнулся и не лез не в свое дело. Агент хренов! Иди вон на перекрестке движение регулируй! А будешь мельтешить перед глазами, выкину к черту без парашюта, и дотянешь ты тогда точно до земли, не промахнешься. Один черт, ты ни в каких документах у меня не записан, так что концы в воду. Понял меня, командир?!
— Я-то понял! — огрызнулся Марти, понимая, что упускает единственный шанс, но послушно сел в кресло второго пилота, рядом с Питером, и так же машинально пристегнул привязные ремни. — А вот ты ни черта не понимаешь!
— Он что-то знает, Пит! — воскликнул штурман, стоя сзади и вцепившись побелевшими пальцами в подголовник кресла Питера. — Он что-то знает! Что это, легавый? Что вы тут натворили?
Симмонс, прищурившись, посмотрел на Марти.
— Ну-ка, выкладывай.
— Там — Йеллоустон? — спросил Марти.
Питер глянул на Фреда, и тот быстро и мелко закивал головой.
— Сдается мне, парень, что ты неспроста летел в Биллингс, — хмыкнул Питер. — Только, похоже, опоздал. Да? Так что там натворило правительство? Какой-нибудь эксперимент проводили? Или секретные склады с ядерными боеголовками от русских и китайцев прятали? Что там рвануло?
— Это вулкан, — просто ответил Марти.
Питер посмотрел на него и разочарованно отвернулся. Марти застонал от отчаяния. Рассказать в двух словах все, на что он потратил несколько дней углубленного поиска и анализа, да так, чтобы тебя не сочли сумасшедшим, было невозможно. Но вулкан сам пришел к нему на помощь.
— Смотри! Смотри! — заверещал Фред.
На самом горизонте, на пределе видимости, вдруг полыхнуло, будто действительно рванула ядерная бомба, и к небу устремился сгусток пламени, Он довольно быстро потух, но этой короткой вспышки было достаточно, чтобы последние волоски на плеши Фреда вздыбились от ужаса.
Черный, невообразимо огромный клубящийся столб то ли дыма, то ли пыли могучими толчками стремился ввысь и исчезал за пределами света. Словно из исполинского шприца выдавливали чернила в воду. Эта вспышка — образование второго кратера, понял Марти. Первый летчики не рассмотрели из-за расстояния.
— Срань господня, — прошептал Питер, остекленевшим взглядом уставившись на безумие стихии.
— Теперь видишь? — крикнул Марти. — Сколько отсюда до Йеллоустона?
— Полторы сотни миль.
— О, господи! — задохнулся Марти. — Так близко! Мы же прямо на пути распространения пирокластической волны!
— Какой еще волны? — не понял Питер.
Он реагировал на все молниеносно. Еще даже не получив от Марти ответа, Питер уже уводил самолет с опасного курса. Он пока не получил достаточных доказательств, чтобы отказаться от полета на Биллингс, но достаточно увидел, чтобы предпочесть прикрыться хребтом Бигхорн.
— Когда магма пробивает себе путь наружу, — затараторил Марти, — она вышибает вверх огромное количество вулканической породы, пепла, пыли, камней, огня. Как поршень. Но в какой-то момент давление немного ослабевает, и часть этой массы рушится вниз и растекается по земле и над ней.
— Растекается?
— Да. Со скоростью семьсот миль в час. Твой самолет выдает меньше. Эта волна сметает все на своем пути. Ее температура достигает пятисот градусов по Цельсию. Те, кого волна не размажет по земле тонким слоем, сгорят заживо!
Питер внимательно посмотрел на Марти. Фред был в полуобморочном состоянии.
— Ты говоришь — мы на пути распространения волны?
— Да, если Йеллоустон рванет в полную силу, то пирокластические потоки выжгут все в радиусе двухсот, а то и трехсот миль.
