– Никогда! – выкрикнули несколько голосов сразу и я засмеялся:
– Точно, господа! Еще вопросы, раз уж вы добрались до моего тела и впились в него своими могучими челюстями?
Хохот, потом мужчина лет пятидесяти со строгой аккуратной прической на голове и темными, умными глазами выступил вперед и спросил:
– Скажите, господи Карпов…почему президент Никсон настоял, чтобы вы присутствовали в советской делегации? Какое отношение вы имеете к Генеральному секретарю Шелепину? И зачем вы нужны президенту Никсону?
– Сам удивляюсь! – сокрушенно всплеснул я руками – на кой черт я здесь нужен? Пить шампанское с икрой? Демонстировать наряды своего секретаря? (Ольга снова зарделась) Я никакого отношения к подписанию договоров не имею! Это дело высших властителей, а не простого писателя-фантаста (на "простого" они захохотали). В общем – я тут скучаю и только мой секретарь Ольга своей красотой скрашивает мне скуку этого мероприятия. А что касается отношений с Шелепиным…да, я с ним ранее встречался. Я его советник по культуре – так что он изредка спрашивает моего мнения по некоторым вопросам культурной жизни СССР и всего мира. Ну а с господином президентом мы просто дружны – он любит спорт, и после моих побед над великим боксером он захотел узнать меня поближе. Мы пообщались и остались довольны друг другом. Зародилась дружба. Опять же – он иногда спрашивает моего мнения о некоторых вопросах в отношении менталитета советских людей. О наших обычаях, о наших традициях. Господин Никсон очень обстоятельный и разносторонне образованный человек, и получает информацию из различных источников, в том числе и от меня. Я ответил на ваш вопрос? Тогда разрешите откланяться, господа! Дама устала стоять, а я должен приступить к своим непосредственным обязанностям – поеданию черной икры и выпиванию шампанского с устрицами. Должен же я как следует подготовиться к эксплуатации тела моего секретаря?
Так под смех толпы журналистов мы и прошествовали к нашим местам подле Великих мира сего.
– Что это было? – шепнула мне на ухо Ольга.
– Что именно? – так же шепотом ответил я, наклоняясь к ее уху.
– Потом поговорим! – многообещающим взглядом окинула она меня и уселась за стол.
Но все-таки мне интересно – на кой черт нас так вырядили? Оставив этот вопрос "на потом", я снова занялся благородным делом поедания всевозможных вкуснот. А их тут было немеряно. Одной только черной икры видов пять или шесть…
Нашего отсутствия или не заметили, или сделали вид, что не заметили (скорее всего). Разговор за столом продолжался – неспешный, вроде бы ни о чем, но…на таком уровне не бывает разговоров "ни о чем". И в таком месте.
Я особо не прислушивался – понял только, что речь шла о ближнем востоке, о Ливии, о Сирии и иже с ними. Терроризм, Израиль…
Когда Никсон что-то меня спросил, я плавал мыслями где-то далеко-далеко…рядом с моим Гарри. Пора заканчивать серию, хватит. Остался только эпилог. Врага победили, весь мир в хлам – но можно отстроить. Осталось написать, что у Гарри и его боевой подруги Гермионы родились близнецы, девочка и мальчик, а у Рона Уизли и Полумны…вот тут я задумался – может им двух девчонок дать? Или лучше чтобы оба мальчишки? А прикольно было бы сделать так, чтобы родились тоже мальчик и девочка, и в будущем влюбились в близнецов Гарри и Гермионы! Вот была бы хохма! Когда они еще и не двойняшки, а настоящие близнецы, которых с первого взгляда в одинаковой одежде и не отличишь. Это была бы настоящая юмористическая интрига…для будущего продолжения серии. И серия про детей нынешних персонажей называлась бы…
И тут до меня дошло – Никсон обращается ко мне, и видя, что я не отвечаю, улыбается и стучит вилкой по бокалу с шампанским. Тут и Ольга подключилась, наступила мне на ногу и надо сказать – пребольно наступила! Туфли-то у меня мягкие, сшитые на заказ! А каблучок семисантиметровый, им как стилетом убить можно.
– Простите, господин президент! – как можно радушнее откликнулся я, растягивая губы в улыбке. Мне сейчас хотелось врезать Ольге по обтянутой шелком заднице, да так, чтобы взвыла и остался синяк – нельзя же так втыкать свой острый каблучок! Соображать ведь надо!
