Но, к сожалению, в штабе ВМБ Ханко, готовя операцию, не знали, что противник на Бенгтшере в последние дни получил подкрепление.
О. Экман пишет, что на острове с начала войны находилось три смотрителя маяка и шесть человек морского наблюдательного поста. Но после захвата наблюдателей на Моргонланде у финнов, естественно, появилось предположение, что и Бенгтшер может подвергнуться нападению, поэтому туда вечером 20 июля из пехотной роты, находившейся на Росала, была отправлена группа лейтенанта Ф. Лютера численностью 26 человек. Вдоль берега были сделаны заграждения из колючей проволоки.
24 июля, как пишет другой финский историк, Н. Лаппалайнен, на Бенгтшер прибыл младший сержант Нурми с тремя артиллеристами, установившими в 50 м от воды 20-мм автоматическую пушку системы Мадсена.
Защитники Бенгтшера были вооружены винтовками системы Маузера, двумя пулеметами, несколькими автоматами и ручными гранатами. На вершине маячной башни постоянно дежурил наблюдатель, по ночам на берегу выставлялся караул. Связь между островом и штабом осуществлялась по рации.
Ближайшие к месту событий финские войска располагались в 13 км от маяка на острове Эрэ. Батареи на Эрэ и Гранхольме могли вести огонь по целям, указываемым с Бенгтшера.
На рейде Хогшера, в 26 км от Бенгтшера, базировались финские военные корабли. Вечером 25 июля здесь находились две канонерские лодки — «Uusimaa» и «Hameenmaa»>10, а также сторожевой катер VMV13, имевший водоизмещение 33 т и вооруженный 20-мм пушкой. Модернизированные в 1930 году канонерские лодки считались лучшими кораблями финской береговой флотилии.
Какие же силы противостояли друг другу на скалистом островке Бенгтшер? По данным О. Экмана число защитников составляло 32 человека, Н. Лаппалайнен приводит другую цифру — 38 человек. Согласимся с Н. Лаппалайненом — ему, в 1941 году 13-летним мальчиком зачисленному в состав Ханковской группы финских войск, не имело смысла преувеличивать силы оборонявшихся.
По мнению этих историков, на Бенгтшере высадилось две группы советских десантников, по 30 человек каждая, да еще, как пишет О. Экман, 12 человек насчитывала подрывная партия. В действительности наш десант состоял из 31 человека>11, а группа подрывников имела приказ до сигнала о взятии маяка находиться на катере и на остров так и не высадилась. В результате по численности защитники острова даже превосходили атакующих, по вооружению противники были почти равны. Большим преимуществом обороняющихся была надежная позиция в здании маяка, под защитой толстых гранитных стен.
Лейтенанта Лютера, спавшего на третьем этаже башни маяка, подняли в первые мгновения боя и он, разбив стекло, крикнул двигавшимся внизу людям: «Занять оборону!». В ответ Лютер получил пулеметную очередь — на берегу уже действовала огневая точка десантников. Тогда лейтенант сбежал по лестнице вниз на южную сторону к террасе у входной двери, где три человека установили пулемет. Но пулеметчик Хольстрем пал, сраженный выстрелом, а Лютера ранило осколками гранаты. Высадившийся десант овладел всем островом, за исключением западной стороны здания, где младший сержант Биелке и солдаты Эриксон, Густавссон и Оберг заняли оборону. Эриксон вел огонь из ручного пулемета в дверях маяка, но был смертельно ранен. Остальной финский гарнизон оказался взаперти.
В. И. Кибис вспоминает: «Десантники начали прицельный обстрел каждого окна здания, вызывая внутри потери. Но несли урон и нападавшие, а группа правого фланга, во главе со старшим политруком Румянцевым и лейтенантом Молярчиковым, оказалась в наихудшем положении. Перекрестный огонь трассирующими пулями с нижнего и третьего этажей здания остановил атакующих — перед ними была гладкая гранитная площадка, слева крутые скалы. Румянцев бросился вперед, уводя группу в укрытие, но был убит, лейтенант Молярчиков смертельно ранен. От группы остались единицы.
Старший лейтенант Курилов, лейтенант Беликов, лейтенант Кагалов, зам. политрука Кострица повели центральную группу на здание, но наткнулись на преграду — каменную стену высотой примерно 2 м, полукругом огибавшую здание и башню маяка. Самый высокий, ефрейтор Блинов, с ходу вскочил на стену, но упал, раненный в голову. Из окон здания посыпались гранаты. Наши „дегтяревы“, прикрывая группу, обстреливали окна бронебойно-зажигательными пулями. Наверху слышались стоны и крики. Командиры, сделав первую передышку, стали советоваться.
