— Мне сказали, что ты желал меня видеть.
Спохватываюсь с некоторой суетливостью:
— Да, сынок, конечно. Но, не здесь. Давай лучше прогуляемся…
Мальчик несколько удивленно смотрит на меня, я же, досадуя на самого себя, запираю бумаги в ящик стола и приглашающе киваю на дверь. Лестница, холл, выход на улицу, и вот мы уже идем по тропинкам лесочка, который с каждым днем становился все более ухоженным. Надо будет построить садовника, что-то его ландшафтный дизайн меня начинает напрягать, а то так мы и до дворцового парка докатимся.
Но все равно хорошо. Птички поют. Тишина. Благость, одним словом. Да, это тебе не Москва.
— Чем занимались сегодня в пионерском лагере?
— Ну… Нам рассказывали об истории России. А потом пришел господин Циолковский и прочитал нам лекцию о жизни на Марсе.
Я не удержался от ухмылки и цитаты:
— Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, науке это неизвестно. Наука пока не в курсе дела…
Георгий моего юмора не понял и серьезно возразил:
— А господин Циолковский считает, что наверняка есть.
— Ну, если господин Циолковский так считает, то оно конечно.
Представив себе Константина Эдуардовича в роли лектора из фильма «Карнавальная ночь», я чуть не рассмеялся. Но, тут же одернул себя. Не для того мы сегодня гуляем. Есть разговоры и поважнее мифических марсиан.
— А по истории России вы до какого момента дошли?
— До воцарения Династии Романовых.
— Понятно. Кстати, сынок, ответь — а кто такой Помазанник Божий?
Мальчик серьезно на меня посмотрел и ответил:
— Это — ты.
Да, уж, устами младенца, как говорится…
— А если не брать меня персонально. Кто это вообще?
— Это Государь Император Всероссийский.
— Верно. А что по-твоему означает «Венчание на Царство»?
Георгий задумался на секунду, ища подвох в вопросе, затем ответил уже менее уверенно:
— Ну, это когда Наследник Престола становится Императором.
Качаю головой.
— Нет, сынок, не совсем. Например, твой папа стал Императором четыре месяца назад, а обряда Венчания на Царство и коронации еще не было. Так что это не одно и то же. Да, я — полновластный правитель России, но Венчание на Царство мне только предстоит. Но я не об этом хотел с тобой поговорить.
Мальчик пытливо смотрит на меня. А он реально повзрослел за эти месяцы. По взгляду никак не скажешь, что ему шесть лет. Удары судьбы не прошли даром, а общение с более взрослыми детьми ускорило и его собственное развитие. Впрочем, меньше чем через месяц ему исполнится семь. Целых семь лет. М-да.
— Я хотел поговорить с тобой. И как отец с сыном, и как мужчина с мужчиной, и как Государь с графом. Пусть ты пока не приносил мне присягу верности, но полагаю, что я смею на нее рассчитывать, а, граф?
Георгий несколько озадачено на меня глянул, а затем склонил голову.
— Да, Государь.
Нет, ну что за умница! Отвечаю так же официально:
— Благодарю вас, граф.
А затем заговорил уже значительно мягче, однако отнюдь не как с ребенком.
— Сын, пришла пора взрослого разговора. Дети Императоров взрослеют быстро, и я уверен, что ты поймешь то, что я тебе сейчас собираюсь сказать. Да, Император — Помазанник Божий, ты верно это сказал. Он возвел меня на Престол Всероссийский, хотя я и не хотел этого. Человек предполагает, а Господь располагает. Так говорят. И это полностью относится ко мне. Я должен править и должен исполнять свой долг Государя до самого конца, вне зависимости от желаний и обстоятельств. Ты меня понимаешь?
— Да, папа. Но…
— Что?
— Но ведь дядя Ники отрекся от Престола. Выходит, он нарушил свой долг Государя?
Серьезно смотрю ему в глаза. Он взгляд не отводит, вопросительно, но твердо глядя на меня. Да, мальчик далеко пойдет.
— Георгий, я мог бы сказать сейчас то, что говорю обычно другим людям про этот случай, но мы с тобой договорились говорить прямо и откровенно, как отец с сыном и как два дворянина нашей Империи. Поэтому тебе я скажу так, как есть. Да, твой дядя Ники нарушил свой долг Государя и свою присягу, данную Богу и народу. Да, были обстоятельства, которые могут объяснить то его решение. Объяснить, но не оправдать. Его решение отречься от Престола едва не погубило Россию. Мы были на грани катастрофы, на грани революции и гражданской войны. В огне братоубийства погибли бы десятки миллионов русских людей, а Держава наша распалась бы на части. Вот цена малодушия Императора. Ты слышал новости о том, что сейчас происходит во Франции?
