Но что неизменно на белом свете, а все когда-нибудь кончается. Закончилась жизнь Борисика, закончились, соответственно, и годы ухода за ним. Сгорел Борисик за два дня. Видать, долго проветривали прокуренную комнату, и он простудился: полыхнуло отчаянное воспаление легких, и за два дня спалило Борисика. Может, он не очень-то и сопротивлялся, может, хотел поскорее испариться, кто ж это знает. Лечили, даже в больницу звали, но он отказался.
Все! Нет у них младшего братика.
Да, но что-то случилось с Надеждой, она все время плакала, не спала и ничего не ела. Это мы с тобой во всем виноваты. Разве мы любили его в детстве, как положено любить младшего братика? Мы заботились больше о себе, а не о Борисике. Он не знал нашей любви, и от этого все его беды. А нам нет прощения.
И это не день, не неделя, а несколько месяцев. И Анна видела, что старшая сестра угасает, и боялась, что Надежда угаснет вовсе. И тогда она однажды встала перед старшей сестрой на колени и, плача, стала говорить, что любит ее больше всего на свете и, если с ней что случится, она, Анна, не сможет жить. Это неправда, у тебя есть дочь и внучка. И все-таки ты хорошенько вбей в свою голову: без тебя мне жить невозможно.
— Но, Анюта, эти пять лет я нужна была Борисику, а теперь я ведь никому не нужна.
— Но ты необходима мне, — упрямо повторяла Анна.
Странное дело — впервые за несколько месяцев в глазах Надежды мелькнула искорка интереса — к сестре ли, к яркому ли закату за окном.
Ну, то есть, если ты хоть кому-то нужен, хорошо ли, плохо ли можно свою жизнь терпеть и далее.
Баба Дуся переселилась из собственной квартиры в коммуналку. Причем добровольно.
Но по порядку.
В двухкомнатной квартире жили баба Дуся, ее дочь и внук. Да, а бабу Дусю все так просто и называли — баба Дуся, нет, когда-то она была, пожалуй, и просто Дусей, и даже, может быть, Евдокией, к примеру, Андреевной, но последние лет пятнадцать исключительно баба Дуся (кроме, конечно, дочери, внука и ровесниц).
Внук женился и привел молодую жену. Все нормально: комната у молодых, комната у бабы Дуси с дочерью. Затем у молодых появилась дочечка.
И вот тут начинаются сложности с протекающим моментом жизни.
Да, а надо сказать, баба Дуся была в городке человеком приметным. Во-первых, она очень шустро ходила, почти бегала, во-вторых, круглый год в трениках (тонких, стирала их редко, что и понятно, если они одни, ну, пожалуй, зимой что-то под них поддевала). В теплые времена на ногах тапочки, в дождливые — резиновые сапоги, в морозы — валенки. Но треники оставались неизменными.
Но ладно. Сложности не в трениках, сложности были в кошках, которых баба Дуся любила и, понятно, держала дома. А еще в квартире жила трехногая собака.
Тут особая история. В трудовой жизни баба Дуся была сборщицей на военном заводике, что она там собирала, судить трудно — военная же тайна. Как срок пришел, ушла на пенсию (сама ли ушла, малость ли подтолкнули — загадка).
Сколько-то лет жила сравнительно вольной птахой, но подошли новые времена, и пенсии стало хватать точнехонько на один зубок. Да ведь зубок не один, а их несколько. Нет, конечно, жили они общим котлом, но понимать себя нахлебницей баба Дуся не хотела. Тем более ноги не просто ходят, а несут. И она устроилась сторожем в парки и дворцы. Маленький такой дворец охраняла. Но хоть и маленький, но все же дворец.
И вот однажды к ней приползла собачонка, явно бесхозная и с отстреленной задней ногой. Ну, какие люди у нас пошли — ничего хорошего не настреляли, так дай хоть по собачонке шмальнем. Да так ловко попали, что ножку отстрелили.
Баба Дуся собачку перевязала, а та все руки лизала. И с той поры собачка от хозяйки ни на шаг.
Правда, при дворце баба Дуся была недолго, лет несколько, а потом ее поменяли на молодых ребят в форме и с дубинками, и баба Дуся уже навсегда стала вольной птахой.
Да, так про сложности. Ребеночек часто болел. То есть загадка для доктора: температуры нет, красного горла нет, а кашляет.
Ну, детский доктор, притомившись приходить к ним, сказала окончательно: девочка не переносит собачье-кошачий запах. Такое бывает, и очень часто, и это грозит осложнениями, так что как-то уж надо кошечек отселять. Так что вы ищите выход, прежде чем вызывать меня в следующий раз.
