2 мая Дениц вызвал генерал—адмирала фон Фридебурга в Рендсбург.[102] Вечером он выехал туда, чтобы назначить адмирала главнокомандующим кригсмарине. Мы переночевали в штаб—квартире гросс—адмирала в Плене, а в 04.30 3 мая отправились во Фленсбург—Мюрвик. Здесь, в казармах кригсмарине, ОКВ получило, судя по всему, последнее прибежище в ходе этой войны. Наши с Йодлем кабинеты располагались рядом с приемной гросс—адмирала Деница. Начальник оперативного отдела штаба оперативного руководства генерала Йодля оберст генштаба Мейер—Детринг занимался театрами военных действий ОКВ, а генерал Детлефтсен — театрами ОКХ. Воздержусь от описания подробностей тогдашней оперативной обстановки. Оба офицера владели ситуацией лучше, чем я — им еще предстоит написать свои воспоминания.
Следует отметить, что все меры, принимаемые Деницем, все его приказы и указания преследовали одну цель: закончить войну. При этом мы пытались спасти как можно большее число беженцев и солдат Восточного фронта, способствуя их эвакуации в центральные районы Германии. Было очевидно, что от нас потребуют остановить войска на тех позициях, которые они будут занимать к моменту заключения перемирия и подписания капитуляции. Соответственно возникала задача перемещения максимального числа солдат и офицеров трехмиллионной Восточной армии в американскую оккупационную зону, дабы избавить их от ужасов русского плена.
Для осуществления вышеупомянутых планов гросс—адмирал уполномочил фон Фридебурга провести предварительные переговоры с командующим 21 группой армий вооруженных сил Великобритании фельдмаршалом сэром Бернардом Монтгомери. Переговоры состоялись 3 или 4 мая. Вслед за отклонением британской стороной особых условий капитуляции последовали переговоры с американцами, начатые фон Фридебургом и завершенные Йодлем. Как известно, капитуляция рейха перед англо—американскими союзниками была подписана 7.5.45 в штаб—квартире генерала Дуайта Эйзенхауэра в Реймсе. Единственное послабление, которого удалось добиться Йодлю, заключалось в короткой отсрочке и вступлении в силу условий капитуляции с 00.00 часов 9 мая.
Йодль прислал мне радиограмму из ставки Эйзенхауэра и в иносказательной форме дал понять, каким реальным запасом времени мы располагаем, чтобы переместить восточную группировку войск в западном направлении.
Руководствуясь полученной от Йодля информацией, я оповестил командующих Восточной армией, в первую очередь дислоцирующуюся в Восточной Чехии группу армий Шернера, о необходимости отвести войска на запад за максимально короткие сроки — не более 48 часов. Соответствующее указание было отправлено в войска еще до полуночи 7.5.45. Фактически Шернер начал готовиться к отступлению уже 6 мая благодаря решительным действиям оберста Мейер—Детринга — его отважному перелету в Чехию при полном господстве противника в воздухе и стремительному броску на передний край.
В свою очередь, оберстлейтенант Ульрих де Мезьер, начальник оперативного отдела сухопутных войск объединенного штаба ОКВ—ОКХ, проинформировал командующего группой армий «Курляндия» (Прибалтика) генерал—оберста Карла Хильперта. Все раненые и больные были эвакуированы в рейх последними транспортными судами из Либау. Де Мезьер передал мне последний привет от сына Эрнста—Вильгельма, с которым разговаривал незадолго до отлета во Фленсбург. Фельдмаршал Буш (Северо—западный фронт) и генерал горнострелковых войск Франц Беме, командующий 20 армией в Норвегии, прибыли в Плен и получили инструкции непосредственно от Деница.
До сих пор нам удавалось поддерживать устойчивую связь с фельдмаршалом Кессельрингом, по—прежнему командовавшим южным крылом немецкого фронта в Италии.
Во Фленсбурге постепенно собирались члены нового кабинета, среди них был и новый министр иностранных дел граф Шверин фон Крозиг. Я увидел рейхсминистра Шпеера и демонстративно примкнувшего к нему генерала фон Трота, уволенного мной с поста начальника штаба группы армий «Висла».
Гиммлер по—прежнему не отказался от попыток втереться в доверие к Деницу. После беседы с гросс—адмиралом я возложил на себя довольно щекотливое поручение «отказать от дома» рейхсфюреру СС и просить его не досаждать впредь своими визитами, а лучше всего — уехать из ставки. Первоначально Гиммлер, скорее по инерции, продолжал исполнять свои обязанности как шеф немецкой полиции — впоследствии он был ограничен и в этих полномочиях. Генрих Гиммлер был полностью чужеродным элементом в составе нового правительства Деница. Об этом я и сказал ему — коротко и ясно.
