Шестой урок заканчивался в десять минут второго. Это означало, что завтра я должен уехать из «Эден-Фоллоус» не позднее четырех пополудни. Если бы я только знал куда.
— С нетерпением жду встречи с тобой.
— Голос у тебя такой странный и напряженный. Опять болит голова?
— Есть немного. — Чистая правда.
— Приляг и положи на глаза влажную тряпку.
— Так и сделаю. — Ложь.
— Ты что-нибудь придумал?
Если на то пошло, да. Я пришел к выводу, что взять винтовку Ли — не вариант. И застрелить его в доме Пейнов — тоже. И не потому, что меня скорее всего поймали бы. В доме находились четыре ребенка, считая детей Рут. Я мог бы попытаться пристрелить Ли по дороге на автобусную остановку, но он ездил с Бюэлом Фрейзиером, соседом, который устроил его на работу по просьбе Рут Пейн.
— Нет, — ответил я. — Еще нет.
— Мы придумаем. Подожди и сам увидишь.
Я поехал (все еще медленно, но уже увереннее) через весь город на Западную Нили-стрит, гадая, а что я буду делать, если обнаружится, что в квартире на первом этаже уже живут. Наверное, пришлось бы покупать новый револьвер или пистолет… но мне требовался «полис спешл» тридцать восьмого калибра, хотя бы потому, что именно таким я воспользовался в Дерри и та миссия завершилась успешно.
Согласно Фрэнку Блейру, ведущему радиовыпуска новостей «Сегодня», Кеннеди перебрался в Майами, где его встретила толпа кубинских эмигрантов. Некоторые держали плакаты «ДА ЗДРАВСТВУЕТ ДФК», другие развернули транспарант «КЕННЕДИ — ПРЕДАТЕЛЬ НАШЕЙ ИДЕИ». Если ничего не изменится, жить ему оставалось семьдесят два часа. Освальд — он проживет чуть дольше — сейчас находился в Хранилище учебников, возможно, загружал ящики с книгами в один из грузовых лифтов, а может, пил кофе в комнате отдыха.
Я мог бы разобраться с ним там — просто подойти к нему и пристрелить, — но меня схватили бы и повязали. После выстрела, при удаче. До, при невезении. В любом случае в следующий раз я бы увидел Сейди Данхилл через стекло, армированное проволокой. Если бы мне пришлось отдать свою жизнь за жизнь Освальда — пожертвовать собой, по терминологии героев, — наверное, я бы пошел на это. Но мне не хотелось, чтобы все так закончилось. Я не собирался отказываться от Сейди и торта.
На лужайке перед домом 214 по Западной Нили-стрит стоял мангал для жарки мяса, на крыльце — новое кресло-качалка, но шторы были раздвинуты, а автомобиля на подъездной дорожке я не увидел. Я припарковался у тротуара, сказал себе, что смелость города берет, и поднялся на крыльцо. Встал на том самом месте, где стояла Марина десятого апреля, и постучал, как постучала она. Если бы кто-нибудь открыл дверь, я бы представился Фрэнком Андерсоном, распространителем энциклопедии «Британника» («Грит» я определенно перерос) в этом районе. Если бы открывшая мне дверь дама проявила интерес, пообещал бы завтра вернуться с образцами печатной продукции.
Никто не открыл. Может, нынешняя хозяйка квартиры тоже работала. Или пошла в гости к соседке. Или лежала в спальне, в которой не так давно лежал я, и отсыпалась после выпитого. Я полагал, что мне от этого ни холодно, ни жарко, как говорили в таких случаях в Стране прошлого. Вокруг царила тишина, и, что более важно, пустовал и тротуар. Не давала о себе знать даже миссис Альберта Хитчисон, вооруженный ходунками окрестный часовой.
Я спустился с крыльца, бочком и прихрамывая, двинулся к тротуару, повернулся, словно что-то забыл, и заглянул под ступени. Револьвер лежал там, закиданный листьями, из которых торчал только короткий ствол. Я опустился на здоровое колено, вытащил оружие, сунул в боковой карман пиджака. Огляделся. За мной никто не наблюдал. Я захромал к моему автомобилю, положил револьвер в бардачок и уехал.
Вместо того чтобы вернуться в «Эден-Фоллоус», я поехал в центр Далласа и остановился у магазина спортивных товаров, где купил набор для чистки стрелкового оружия и коробку патронов. Меньше всего мне хотелось, чтобы револьвер дал осечку или взорвался у меня в руках.
Следующая остановка пришлась на отель «Адольф». Как выяснилось, свободный номер я мог получить только на следующей неделе. Швейцар доверительно сообщил мне, что по случаю визита президента все отели забиты под завязку, однако за доллар он с радостью припаркует мой автомобиль на стоянке. «Но только до четырех дня. Потом начинается строгая проверка».
