— Разумеется, могут, и я бы увидела, что творится у них в гостиной, если б не занавески. Я бы тоже их купила, да не на что. Если говорить о личной жизни, мы могли бы жить и на улице. Пожалуй, мне стоило воспользоваться мешковиной, позаимствовав ее оттуда, — Айви указала на мусорные контейнеры у восточной стены склада, — но выглядит она отвратительно.
— Соседи, которые все видят, живут в доме двадцать семь ноль четыре?
— Двадцать семь ноль шесть. Там жил Слайдер Бернетт с семьей, но они уехали сразу после Хэллоуина. Он работал подменяющим клоуном на родео, можешь такое себе представить? Знать не знала, что есть такая работа. Теперь там живет какой-то парень по фамилии Хаззард, двое его детей и, думаю, мать. Розетта с детьми не играет, говорит, они грязные. Удивительно слышать от этой маленькой свинюшки. Старуха пытается говорить, но во рту у нее каша. И половина лица не двигается. Не понимаю, чем она может ему помогать, еле передвигается. Если я стану такой, попрошу меня пристрелить. Раз — и все. — Она покачала головой. — Вот что я тебе скажу, долго они здесь не проживут. Никто не задерживается на Седес-стрит. Есть сигарета? Мне пришлось бросить курить. Если не можешь позволить себе четвертак на сигареты, точно знаешь, что ты в полной жопе.
— Я не курю.
Она пожала плечами:
— Подумаешь. Теперь я могу купить себе пачку, да? Я чертовски богата. Ты не женат, так?
— Так.
— Но подруга у тебя есть. На этой стороне пахнет духами. Хорошими.
Я улыбнулся.
— Да, подруга у меня есть.
— Хорошо тебе. Она в курсе, что ты ездишь в Форт-Уорт по ночам и занимаешься здесь хрен знает чем?
Я промолчал, но иногда это красноречивый ответ.
— Не важно. Это ваши дела. Я согрелась, так что могу возвращаться в «шеви». Если завтра будет так же мокро и холодно, не знаю, что нам делать с Гарри в кузове пикапа моей матери. — Она улыбаясь посмотрела на меня. — Девчонкой я думала, что стану как Ким Новак, когда вырасту. Теперь Розетта, она думает, что сможет заменить Дарлен в мышкетерах. В «Хайди-гребаном-хо».
Она уже открыла дверь, но я остановил ее:
— Подождите.
Я очистил карманы — леденцы «Лайф сейверс», бумажная салфетка, коробок спичек (его как-то сунула мне Сейди), вопросы к контрольной, которую я хотел устроить девятиклассникам перед рождественскими каникулами, — и протянул кожаное пальто Айви.
— Возьмите.
— Я не возьму твое чертово пальто! — На ее лице читалось изумление.
— Дома у меня есть еще одно. — Неправда, но я всегда мог его купить, в отличие от нее.
— И что я скажу Гарри? Что нашла его под чертовым капустным листом?
Я улыбнулся.
— Скажете, что оттрахали почтальона и купили на полученные от него деньги. Что он сможет сделать? Будет бегать за вами по подъездной дорожке и лупить?
Она рассмеялась, и этот грубый каркающий смех, как ни странно, ласкал слух. Потом взяла пальто.
— Передайте Розетте мои наилучшие пожелания. Скажите, что мы увидимся с ней в ее снах.
Айви перестала улыбаться.
— Надеюсь, что нет, мистер. Вы ей приснились, но в кошмаре. Она так орала, что дом едва не рухнул. Разбудила меня в два часа ночи, когда я спала как убитая. Сказала, что в автомобиле мужчины, который поймал ее мяч, сидел монстр, и она боялась, что он ее сожрет. Перепугала меня до смерти своими криками.
— У монстра было имя?
Само собой.
— Она сказала, что это джимла. Может, говорила о джинне, как в этих историях об Аладдине и семи вуалях. Ладно, мне надо идти. Береги себя.
— Вы тоже, Айви. Счастливого Рождества.
Вновь каркающий смех.
— Почти что о нем забыла. Тебе тоже. Не забудь купить своей девушке подарок.
Она потрусила к старому автомобилю в моем пальто — теперь ее пальто, — наброшенном на плечи. Я ее больше никогда не видел.
