Один из наконечников хранился в сокровищнице Ватикана, но Гитлер справедливо рассудил, что вряд ли святым отцам нужно военное мировое господство. К тому же они совершенно не настаивали, что именно у них и только у них подлинник Копья Лонгина.
Второй экземпляр находился в Париже, куда его некогда привез из разграбленного крестоносцами Константинополя король Франции Людовик Святой. Третий наконечник был в польском Кракове – бывшей столице Речи Посполитой. Однако все «Копья», кроме хранившегося в венском дворце Хофбург, оказались без вставок в виде гвоздя. Это заставляло серьезно задуматься. Но для достижения гарантированного результата лучше всего было бы собрать все реликвии вместе.
Книги рассказали, что после римлян Копьем Судьбы владел византийский император Константин – сначала он был злобным гонителем христиан, но потом вдруг в 313 году узаконил христианство по всей империи, за что и получил прозвание Великий, а впоследствии его причислили к лику святых и канонизировали. Другой византийский император – Юстиниан, – владевший реликвией, прославился ученостью и небывалым могуществом.
Неизвестными путями Копье попало в руки Карла Мартелла и, с его магической помощью, он с немногочисленным войском сумел остановить и дать серьезный отпор в 732 году в битве при Пуатье завоевателям-мусульманам. Позднее владельцем Копья Судьбы стал основатель династии Каролингов Карл Великий, избранный в 800 году императором и объединивший народы Европы. После него реликвия перешла в руки германских монархов: Генриха I Птицелова, Отгона Саксонского и Фридриха I Барбароссы.
Как трофей магическое Копье досталось русскому князю Ярославу, отцу легендарного Александра Невского, но в конце концов величайшая христианская реликвия очутилась в Золотой Орде, в жадных руках Мамая – не зная истинной ценности «ржавого куска железа», хан с удовольствием выменял его у московского князя Дмитрия на двух пленных мурз. А Дмитрий, получив Копье Судьбы, наголову разгромил Орду на Куликовом поле.
В 1410 году Копье украсило сокровищницу основателя династии Ягеллонов – литовского князя Ягайло: его подарил ему русский государь, потомок Донского, в знак братства и общей победы над немецкими рыцарями. Не это ли копье и хранится в Кракове?
Но дальнейшие изыскания говорили: нет, не оно! Все это далеко не то, настоящее Копье Судьбы во время шведской оккупации Польши попало в руки Карла XII – молодого и жадного короля-завоевателя, просто помешанного на войнах и походах. Но король погиб при осаде одной из крепостей и спустя годы маршал Франции Бернадотт, ставший регентом Швеции, с благоговением преподнес древнюю реликвию Наполеону Бонапарту.
Корсиканец не знал поражений, пока в захваченной французами горящей Москве русский партизан Кузьма Неткач, рискуя жизнью, не сумел похитить реликвию и доставить ее в Тарутинский лагерь фельдмаршала Кутузова. В 1813 году, перед смертью, Михаил Илларионович завещал передать Копье Лонгина самому опытному военачальнику Европы и непримиримому врагу Наполеона австрийскому маршалу Блюхеру. Так Копье Судьбы оказалось в Вене. Значит, именно здесь подлинная реликвия? Ведь в Хофбург специально приезжали поклониться ей обожаемые Гитлером композитор Рихард Вагнер и философ Фридрих Ницше.
Но самое главное, что узнал Адольф из книг и рукописей, – Копье Судьбы послужило духовным символом создания Тевтонского ордена – объединения немецких рыцарей-монахов, спаянных жесточайшей дисциплиной.
Бесцельно бродя по аллеям парка или сидя на лавочке, Гитлер часами размышлял над тем, что ему удалось узнать о Копье Судьбы, и постепенно пришел к выводу: увиденная им в зале дворца Хофбург древняя реликвия и испытанные при этом ощущения – некий знак свыше, который указывает на возможность открытия новых, готовых измениться путей развития народов и государств Европы, а то и всего мира!
– Да, оно, несомненно, ключ к власти и моей собственной судьбе, – бормотал он, словно в горячечном бреду. – Я открою все его мистические тайны!
В возрасте двадцати четырех лет Гитлер покинул Вену, решив перебраться в Мюнхен, где он зарегистрировался в полиции как человек без гражданства. Но он покинул Вену с твердой уверенностью, что еще вернется сюда, непременно вернется. Пусть не удалось поступить в Академию художеств, зато получены иные, куда более важные знания. Адольф уже почти ощущал себя новым пророком. Он уже понял: для реализации идей господства национализма нужно создать свой военный «рыцарский» орден.
