В мае 1291 года христиане потеряли свой последний оплот на Востоке — город Сен-Жан д'Акр (Акка). Этим был положен конец крестовым походам, и на торговых путях европейских торговцев в Индию выросла непреодолимая преграда.
В это время остро стояла задача отыскать морской путь в Индию, разрешить которую удалось только Васко да Гаме спустя два столетия. Пока Багдад принадлежал арабам, которые были весьма предприимчивыми купцами, имелась, хотя и ограниченная, возможность торговых сношений со странами Индийского океана через Египет. Восточные товары, пользовавшиеся большим спросом, особенно пряности, находили все новые пути к итальянским портам, а через них — в другие страны Европы. Однако, после завоевания Багдада монголами, 10 февраля 1258 года пал и халифат в Месопотамии. При монголах, не обладавших купеческой жилкой, слабые связи с Индией совсем ослабли. Вот почему потеря Сен-Жан д'Акра в Палестине (18 мая 1291 года) была воспринята как полное прекращение торговли с Индией и возникла мысль, нельзя ли попасть в эту страну другим путем. Трудно доказать, что экспедиция, снаряженная в Генуе в 1291 году для достижения Индии по морю, действительно была послана, исходя из этих соображений. Но вероятность такой связи событий велика.
Братья Вивальди попытались добраться до Индии на корабле, обогнув Африку с юга.
Вот что пишут современные им источники:
«В тот самый год Тедизио Дориа, Уголино Вивальди и его брат с некоторыми другими гражданами Генуи начали готовиться к путешествию, которое прежде никто другой не пытался предпринять. И они наилучшим образом снабдили две галеры съестными припасами, питьевой водой и другими необходимыми вещами, которые были в них размещены, и в мае направили их в Сеуту, чтобы плыть через океан в индийские страны и купить там прибыльные товары. Среди них находились два упомянутых брата Вивальди, а также два еще юных монаха. Это удивляло не только очевидцев, но и тех, кто об этом слышал. После того как они обогнули мыс, называемый Годзора (Джуби), о них не слышали больше ничего достоверного. Да сохранит их Господь и приведет их на родину здоровыми и невредимыми».
Другой источник сообщает:
«Поэтому генуэзцы незадолго до того времени снарядили две галеры, которые были снабжены всем необходимым, и прошли через Геркулесовы Столбы, находящиеся на самом краю Испании. Но что с ними произошло, остается неизвестным даже теперь, спустя 30 лет после события».
Вероятно, кто-то видел генуэзские корабли у мыса Джуби. Но о дальнейшей судьбе отважных мореплавателей никто достоверно ничего не узнал: участники экспедиции пропали бесследно, и все попытки выяснить, что же с ними случилось, не привели к положительным результатам.
Возможно, хотя почти невероятно, что оба корабля достигли своей цели — Индии. Гораздо правдоподобнее, что моряки погибли еще где-то на западном побережье Африки — то ли во время кораблекрушения, то ли в плену, то ли от болезней или других причин.
В 1315 году Сорлеоне Вивальди, сын пропавшего без вести Уголино, принял весьма энергичные меры для выяснения судьбы своего отца. Как ни странно, он поехал не в Западную, а в Восточную Африку и добрался до Могадишо. Какой-то Бенедетто Вивальди, который приходился братом Сорлеоне, поехал даже в Индию в обществе некоего Перчивалле Станконе и умер там в 1321 году. Видимо, и туда его влекла надежда узнать что-нибудь о пропавшем отце, но эта попытка тоже оказалась тщетной.
Почти через 150 лет итальянец Антоньетто Узодимаро, находясь на службе принца Генриха Мореплавателя, достиг в 1455 году реки Гамбия. Он полагал, что напал там на след последнего потомка моряков — участников бесследно исчезнувшей экспедиции, и 12 декабря 1455 года написал об этом подробный отчет своим кредиторам в Геную.
К сожалению, это сообщение Узодимаро тесно переплетается с фантастичными воспоминаниями о сказочной райской реке Тихон (Сион), о «пресвитере Иоанне», в царство которого можно будто бы попасть с побережья Западной Африки менее чем за две недели, рассказами о том, что государство Гвинея находится недалеко от Эфиопии, где, как предполагали, царствует «пресвитер Иоанн». Эти представления отражали дух своего времени, ибо к середине XV века они были распространены повсюду в Южной Европе.
