Норвежский конунг Харальд Хардрада уже в начале XI века (в 1050 году) побывал в Биармии, отметив там изобилие пушнины. И об этом поведал известный средневековый писатель, монах Адам Бременский. Возможно, это было последнее плавание викингов в устье Северной Двины, потому что в эти же годы в богатый пушниной край начали проникать не менее энергичные и предприимчивые, чем скандинавы, новгородские.
Русь тогда называли Гардарика, а Новгород – Холмгард. В 1677 году шведский ученый Спарвенфельд опубликовал руническую грамоту, обнаруженную на Кольском полуострове, датированную IX веком. В этой записи, сделанной скандинавскими письменными знаками – рунами, содержалось указание на право Холмгарда (Новгорода Великого) собирать дань в стране лопарей (саами) за Ивгой-рекой и у Люнген-фиорда, по всему Кольскому полуострову, практически до границ норвежского королевства. Когда сборщики дани заходили слишком далеко в глубь страны, иногда возникали столкновения.
В 1316 и 1323 годах новгородцы совершили военные походы в Норвегию, проникнув южнее Финмарка, самой северной провинции Норвегии. Для противостояния этим вторжениям норвежцы построили на острове у западного берега Варангер-фиорда крепость Вардэгус. Но плавания новгородцев вдоль берегов Баренцева моря продолжались, так же как и их регулярные посещения берегов Белого моря.
Новгород в середине XII века торговал со скандинавским городом Висби на острове Готланд и с городами Гонзейского торгового союза. Новгородцев называли «ушкуйниками» потому, что они добирались до Северной Двины и Белого моря на своих лодках – «ушкуях». И ничуть не менее норманнов-викингов грабили они местное лопарское население, оттесняя его от моря. В 1342 году новгородский боярин Лука Варфоломеев построил на Северной Двине и неподалеку от позже появившихся Холмогор крепость Орлец, ставший центром колонизации в Беломорье. 55 лет Орлец новгородский безраздельно главенствовал над Поморьем. Но однажды московско-владимирский-вятский князь Василий Дмитриевич, воспользовавшись предательством воеводы, захватил двинскую землю и посадил в Орлеце своего наместника. Новгородцы не смирились и послали свое ополчение, которое разгромило московское войско и, преследуя его, даже вторглось в пределы московского княжества.
Власть Новгорода над Поморьем сохранялась еще почти столетие – до тех пор, пока в 1478 году после длительной борьбы самостоятельность Великого Новгорода не была уничтожена. Поморье было присоединено к Москве, стало ее колонией.
Еще через полвека продолжилось освоение мурманского побережья Кольского полуострова, активно посещавшегося новгородцами, основавшими еще в сентябре XIII века селение Кола. Теперь там появился богатый монастырь в Печенге (в 1530–1540 годах). Монахи торговали рыбой и солью, строили морские суда, всячески притесняли «нехристей» – лопарей. Со стадами оленей им пришлось откочевать в горную часть полуострова.
«Русским Отаром» можно назвать Григория Истому, московского дьяка, отправленного в 1496 году Великим князем Иваном III послом в Данию. Если Отар был первым, кто совершил путешествие вокруг Скандинавского полуострова в Белое море, то Истома тот же путь проделал в обратном направлении спустя тысячелетие. Рассказ Истомы изложил в своих «Записках о московских делах» австрийский посол в Москве Сигизмунд Герберштейн. Для русских новым был путь к западу от полуострова Рыбачьего. Далеко выступающий в море мыс пришлось пересекать по суше.
Лопарская упряжка оленей доставила московское посольство в город Берген, откуда до границ Дании добрались в карете, запряженной лошадьми.
В том же году, что и Григорий Истома, два воеводы, князья Петр и Иван Ушатые, как сказано в летописи, «…ходили с Северной Двины, морем-океаном да через Мурманский нос». Дальше они от Варангер-фиорда поднялись по реке Патсиоки до озера Инари, а потом по малым рекам и частично волоком спустились к Ботническому заливу.
Тем временем на востоке Поморья началось движение за Урал, в Сибирь, где новгородцы проложили волоки четыре столетия назад. В летописи рассказывается о том, что еще в 1032 году воевода Улеба прошел через некие Железные ворота, по-видимому, через горное ущелье, а оно могло быть только на Урале. И в последующие годы новгородцы ходили «в Печору и Югру» собирать дань с самояди. Не раз приходилось жестоко подавлять сопротивление аборигенов. Последний поход новгородцев в югорскую землю был особенно грандиозным: в нем участвовало три тысячи человек.
