Афиняне имели 180 триер, сосредоточенных в Эгоспотамах в трех километрах от Сеста, куда экипажи уходили за продуктами. Алкивиад, который, покинув Афины, жил здесь, пришел к афинским стратегам и сказал: "Вы выбрали крайне неудачное место для стоянки флота. Настоятельно советую вам переправить флот в Сеет, где вы будете в гавани близ города. Там вступите в бой, когда захотите". Но афинские стратеги отвергли совет Алкивиада и приказали ему убираться прочь, заявив: "Пока еще стратеги мы, а не ты". (Ксенофонт. Греческая история. Л.,1935. С. 27.)
Афинский флот стоял на якоре. Узнав о взятии Лампсака, афиняне снялись с якоря и двинулись против спартанцев. Афинские корабли остановились против Лампсака. Весь день на кораблях обеих эскадр никто не думал об отдыхе: все готовились к решительному сражению. Афиняне понимали, что для них поражение будет равносильно гибели родины, и потому решились победить или умереть.
Как уже говорилось, афинским флотом командовало несколько стратегов, в том числе Филокл. Этот Филокл «прославился» тем, что внес в народное собрание предложение: отрубать каждому пленному спартанцу большой палец на правой руке, чтобы лишить его возможности владеть мечом и копьем.
С восходом солнца афиняне выстроили свои триеры в одну линию, но спартанцы не приняли вызова. Спартанский флотоводец Лисандр хотел атаковать афинян внезапно, поэтому он приказал своим кораблям первой линии сохранять спокойствие и не принимать боя. К вечеру афиняне отошли, и их матросы сошли на берег. Лисандр послал разведку — быстроходные триеры — с задачей установить, что будут делать афинские экипажи после выхода на берег. Афинские матросы разбрелись по берегу.
Следующие четыре дня афиняне продолжали свои попытки вызвать спартанцев на открытый бой, но безуспешно. Лисандр ежедневно отправлял разведку, чтобы убедиться в беспечности афинских экипажей. А на пятый день, когда афиняне уже с явным пренебрежением стали относиться к своему противнику, решив, что он не осмелится напасть на них, Лисандр отдал приказ атаковать. Как только афинские экипажи разбрелись по берегу, разведывательная спартанская эскадра срочно вернулась и на половине пути подняла условный знак — щит. Лисандр немедленно дал команду на полном ходу атаковать афинян. По берегу шла спартанская пехота. Так афиняне были внезапно атакованы и с моря, и с суши.
Флот спартанцев быстро двинулся к противоположному берегу пролива, ширина которого была около двух километров; одновременно сухопутное войско стало занимать господствующую над берегом высоту. Один из афинских стратегов, завидя с берега приближающийся флот неприятеля, приказал матросам немедленно садиться на корабли. Но экипажи невозможно было быстро собрать: некоторые мирно спали в палатках, некоторые готовили себе пищу. Из-за преступной небрежности стратегов не была поставлена даже стража.
Только девять афинских триер смогли выйти в бой с полным составом гребцов. На остальных кораблях из трех ярусов весел гребцы остались только на двух, на некоторых — на одном, а то и вовсе не было гребцов. Битва продолжалась менее часа. За это время Лисандр уничтожил весь афинский флот. Только девять триер с полным составом гребцов под началом Конона сумели спастись. Они прорвали строй триер противника и ушли на юг, к острову Кипр. Спартанцы захватили остальные корабли — 171 триеру и взяли 3 тысячи пленных. (Разин Е. А. История военного искусства. М., 1994. С. 175.)
Битва при Эгоспотамах покончила с афинским могуществом на море. У Афин больше не было ни флота, ни денег, ни матросов. Лисандр посадил всех пленников на суда и отплыл назад, на другой берег Геллеспонта, к Лампсаку.
Спартанское правительство и совет союзников решили казнить всех пленных афинян. Лисандр призвал к себе пленного стратега Филокла и спросил его; какого наказания заслуживает он за то, что внес в афинское народное собрание предложение отрубить спартанским пленникам большой палец правой руки. Филокл, не сломленный несчастьем, смело ответил Лисандру:
— Поскорей казни пленных: ведь такая же участь постигла бы тебя, если бы мы победили.
