Едва взяв в свои руки узкую прохладную ладонь Галы, Дали понял, что вот она – единственная любовь всей его жизни, женщина, которую он искал и которой могло не существовать вовсе… Однако же она существовала: дышала, улыбалась и смотрела на него во все глаза. Потому что от потрясения на Сальвадора напал приступ истерического хохота!
Гала сразу поняла, что Дали не просто талантлив – он гениален. Рядом с этим гигантом, который, когда его исключили из группы сюрреалистов, заявил: «Сюрреализм – это я!», ее собственный муж казался просто мальчишкой, а не видавшим виды парижанином, известным поэтом… Любовь сразила наповал не только Сальвадора – она прострелила навылет их обоих. И поэтому Елена-Гала почти сразу и безоговорочно покинула Поля. Любовная лихорадка, которой она заболела, была так сильна, что она оставила не только супруга, но даже дочь!
Элюару, который явно был лишним здесь, где эти двое – его бывший друг и его уже бывшая жена – не сводили друг с друга глаз, оставалось только собрать чемоданы и уехать. Дали отнюдь не был монстром, которым он так часто любил себя выставлять и которым его нередко рисуют биографы, он также не был лишен понятий о чести, достоинстве и дружбе. Может быть, поэтому на прощание он подарил Элюару его собственный портрет? Сам Дали скажет об этом так: «Я чувствовал, что на меня возложена обязанность запечатлеть лик поэта, с Олимпа которого я похитил одну из муз».
Несмотря на внешний эпатаж, Гала наверняка чувствовала себя неловко перед бывшим мужем и перед дочерью, которая уж никак не могла стать для нее «бывшей». Поэтому обвенчались они с Сальвадором лишь после смерти Элюара, через двадцать девять лет после своей первой встречи. До этого Гала и Сальвадор, хоть и зарегистрировали светский брак, вели достаточно вольный образ жизни. Вернее, вела богемную жизнь лишь Гала, которую второй муж к этому даже поощрял. У нее не переводились любовники, как правило, намного моложе ее – словом, это был странный брак во всех отношениях. Но на самом деле это был даже и не брак – это был творческий союз!
Им было хорошо вместе – и в постели, и вне ее. Как ни странно, в быту эти, такие непохожие во всем люди, также оказались гармоничной парой. Гала стала для непрактичного Дали всем: матерью, нянькой, секретарем, психоаналитиком… Странности Дали проявлялись не только в живописи или экстравагантных выходках – он действительно не переносил и боялся многого: ездить в лифтах, присутствия детей, животных, особенно различных насекомых. Кузнечики и замкнутые пространства вызывали у него приступы паники.
Дали был великим художником, но не слишком удачливым коммерсантом. Именно Гала уговорила его писать более понятные для зрителя картины, она искала для них покупателей и внимательно просматривала договоры, прежде чем ее муж ставил на них свою подпись. Сама Гала вспоминала об этом так: «Утром Сальвадор совершает ошибки, а во второй половине дня я их исправляю, разрывая легкомысленно подписанные им договоры».
Позже, когда имя Дали уже гремело, Гала станет еще и талантливым менеджером при муже, превратит его имя в ходовой товар. Когда стопорилась продажа картин, она заставляла мужа сниматься в рекламе, придумывать логотипы компаний, оформлять витрины магазинов, заниматься дизайном бытовых вещей, таких как пепельницы или чашки. Некоторые говорят, что Гала давила на Дали, но, возможно, она, постоянно предлагая мужу заниматься все новыми видами творчества, вынуждала его расти.
Эта звездная пара очень любила сниматься. Сохранился огромный фотоархив портретов Дали с женой. Они жили на редкость дружно, несмотря на то что у Галы постоянно были любовники. Однако, заключая брак, они оговорили и эту деталь. Жене гения не возбранялось иметь свою личную жизнь, – а она всегда была охоча до плотских утех. И если в молодые годы она брала у любовников что-либо на память: украшения, картины, книги, то, постарев, уже сама приплачивала им…
В 1964 году жене Дали исполнилось семьдесят, она уже носила парик и подумывала о пластической операции – потому что в этом возрасте ей хотелось любви как никогда! Гала пыталась соблазнить буквально каждого, кто появлялся на ее пути. «Сальвадору все равно, у каждого из нас – своя жизнь», – убеждала она друзей мужа или же его поклонников, затаскивая их в постель.
