И вот случился перелом: примерно год назад у нас нашелся высокий покровитель у наших замечательных производителей бурового оборудования. У нас до этого была нормальная отрасль, где были заводы, которые друг с другом боролись и все остальное, и был застарелый конфликт. Ну, была фирма «Интегро», которая контролирует «Уралмаш — Буровое оборудование», и «Газпромбанк», который контролирует Объединенные машиностроительные заводы, бывшую вотчину Бендукидзе, которые хотели этот завод купить. И бизнес-конфликт был очень долгим, застарелым. Судя по всему, прошлым летом он разрешился. И «Уралмаш — Буровое оборудование», то есть производитель тяжелого бурового оборудования, сложного, он ушел фирме, которая, в общем-то, является относительно дружественной с «Газпромбанком». После понятно, что возникла качественно иная ситуация, качественно иная мощь лоббистов, и эти лоббисты стали работать в интересах лоббизма. И наше государство проявило себя совершенно феерично. Разговаривая на всех углах о модернизации, оно понимает модернизацию абсолютно в стиле начала 90-х годов: вот у нас есть несколько заинтересованных предприятий, они говорят разные вещи, мы выберем того, кто говорит что-то поумнее — в лучшем случае, я не беру коррупционные схемы — и мы сделаем, что он хочет. При этом полностью забывалось, что отраслевой лоббист в силу своей природы мыслит интересами достаточно краткосрочными. Нужно, чтобы завод поработал еще пару-тройку лет, в лучшем случае 5 лет.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Ну, как бы он ищет оптимальное решение — он защищает собственные интересы.
М. ДЕЛЯГИН: Он защищает собственные интересы, и он не думает про стратегию, ему не до этого, у него нет стратегического видения. У него понимания того, что определенные заводы нужно полностью модернизировать. Он говорит: «Ребята, у меня нет денег на эту модернизацию и не будет. Дайте мне крошечную преференцию, дайте мне пару лет подышать, и там разберемся».
Мы помним хорошо, к чему это привело в автопроме российском. И мы видим, что государство идет по этому же пути у производителей бурового оборудования. Разница между автопромом и буровым оборудованием в чем? Если у нас сдохнет автопром, мы будем продавать нефть и газ, и у нас будут деньги на пособия по безработице миллионам людей, которые останутся без работы. Теоретически.
Н. БОЛТЯНСКАЯ: Но практически.
М. ДЕЛЯГИН: Нет, если в государстве будут меньше воровать, извините, конечно. Когда 60 процентов государственного бюджета вывезено за границу, денег ни на что хватить не может, это понятно. То есть теоретически хватить должно. А если у нас будут проблемы с буровым оборудованием, у нас не будет денег ни для чего, потому что это так называемый критический импорт.
Соответственно, государство говорит: отлично! И вот, значит, решение Комиссии Таможенного союза о том, что 10-процентная пошлина вводится на импорт оборудования. При этом говорится, что «вот мы защищаем свой рынок от ужасного китайского оборудования, которое иначе у нас все вытеснит». Но это не совсем так, потому что китайское оборудование стоит на треть, а то и на 40 процентов дешевле российского. Им 10-процентная пошлина — ну, мелкое неудобство, и российским производителям она не поможет. Она поможет и существенно только для тех, кто производит качественное оборудование, которое конкурирует или пытается конкурировать с оборудованием сложным из развитых стран.
Но она решит проблему на год, на два, максимум на три. То есть это не кардинальное решение, это способ оттянуть время, продлить агонию на самом деле. Потому что сейчас, когда… Да, иностранное оборудование дороже. Но когда люди смотрят на сервис, когда люди смотрят на оборудование в целом, на качество, то компанию стараются выбирать иностранную. Потому что если учитывать качество обслуживания, если учитывать ремонт и все остальное, то оно на срок службы, оборудование, окажется дешевле.
То есть вариант простой: или модернизировать российских производителей. Сами себя они модернизировать не смогут, это стратегическая отрасль, придется заниматься этим государству. Или закрыть отрасль к чертовой матери. Не понятно, что делать с рабочими. Но самое главное — садиться на критическую зависимость. Потому что после этого нам абсолютно справедливо говорят, что «ребята, у вас нет демократии, и мы вам поставки бурового оборудования прекращаем, идите лесом!».
