Хашлама, рис с жареной осетриной, овощи, хлеб, два бокала белого вина и сигара за час с небольшим привели Армяна в хорошее настроение. Только после этого он распорядился привести «придурка из подвала», чтобы выяснить, кто убил бармена и что вообще произошло.
Ростик рассказал все. Про игру, про этапы, про Следопытов, про миллион долларов. Армян внимательно его слушал, почти не перебивая и только иногда отвлекаясь на телефонные звонки.
Ростик закончил говорить, но на лице у него было написано желание продолжать. Помощники Армяна принесли ему мобилу Ростика, и сейчас Армян вертел ее в руке, задумчиво щурясь.
— Балас, то, что ты рассказал, красиво. Клянусь, красиво. Но неубедительно. — Армян протянул трубку одному из охранников. — Проверь, что там на счету лежит. Ростик, дорогой, я очень хочу тебе верить, но Герасим мертв, два кэгэ дерьма забрали менты, и твоя история никак не покрывает мои убытки.
— Речь идет о миллионе долларов.
— Тс-с-с… — Армян внимательно смотрел на табло протянутого телефона.
Дисплей сообщал, что на балансе находится очень много денег. Армян даже взял очки, чтобы подсчитать, сколько именно. На лице при этом у него было искреннее удивление.
Еще минуту назад он собирался отрезать Ростику безымянный палец, потому что не верил ни слову этой чуши, Но вот появились первые доказательства того, что «балас» не солгал, и миллион долларов вдруг стал казаться вполне реальными деньгами.
— И ты говоришь, что таких телефонов есть еще три? Я позвоню кому-нибудь из твоих друзей, ты не против?
Армян набрал последний входящий вызов, глядя на Ростика. Боится. Это хорошо, что боится. Значит, глупостей делать не будет.
Пошел первый сигнал.
— Да, — ответил в трубке голос, показавшийся Армяну знакомым.
— Здравствуй, уважаемый, — начал Армян. — Есть пара минут? Меня зовут Роберт, и я хотел бы задать тебе пару вопросов.
— Блядь! Армян, это ты?! Очко тупорылое!
Голос, звучащий из трубки, на этот раз Армян уже никогда бы не спутал. Его аж передернуло от ненависти.
— Эс ку беранет куным! Эс ку ворот…
— Да я тебя на шляпе вертел, козлина опущенная! — проорал голос из трубки.
— Калэрис цецес! — Армян швырнул трубку на стол и в ярости осмотрелся.
Охрана шагнула в сторону. Ростик стоял бледный, как полотно.
— Значит, друг, балас? — сказал Армян, медленно поднимаясь из-за стола. — Как ты сказал зовут его? Саня? Или Луза?
Ростик еще не знал, что произошло, но уже был полностью готов к тому, чтобы рассыпаться в пыль.
Времени не было совсем. Луза срочно хотел получить доступ к базе данных ГИБДД, а я пытался объяснить, что это не мой уровень. Я сказал, что мне надо несколько минут, а Луза сказал, что времени нет. Я сказал, что привык работать один, а Луза положил мне на плечо пистолет и по-отечески ласково сказал, что отстрелит мне мочку уха.
Затея с письмом в ФСБ становилась все призрачнее. Я смотрел на номер БМВ и пытался представить себе развитие событий в том случае, если назову имя Ростика. Признаюсь в том, что мы были в той машине. Снова начну рассказывать про игру.
Я пытался сообразить, на каком этапе моего повествования я потеряю мочку уха, а на каком в мою голову врежется бильярдный шар.
И когда я услышал мелодию своего телефона, которая стояла на номере Ростика, то почувствовал облегчение. Ростик все еще с нами. И обязательно что-нибудь придумает, чтобы я не потерял мочку.
Но весь мой оптимизм улетучился после того, как Луза что-то выслушал в телефоне, а потом начал говорить.
Даже не говорить, а орать. И я уже догадывался, с каким «армяном» разговаривает Луза, поливая его пятиэтажным матом. Я только не мог понять, как телефон Ростика попал к Армяну. Да и неважно это было. Закончив разговор, Луза зажал мой телефон в руке и шагнул в нашу сторону. Мы отшатнулись, но отступать в общем-то было некуда.
Через пару минут Луза успокоился. Я держался руками за живот, Жила вытирал кровь из разбитой губы, а у Даши под левым глазом расцветал и наливался багрово-фиолетовый синяк. В другое время я обязательно сказал бы, что ей идет фиолетовое, но сейчас мне было не до шуток.
Пыл Лузы поутих также благодаря Миху, который вбежал в зал и сразу же что-то начал шептать на ухо своему шефу. Я услышал что-то вроде: «Уже и пресса подтянулась».
