Зарождению и прорастанию самой этой книги серьезно помогла случайность.
Осенью 2004 года, разыскивая в фондах Центрального военно-медицинского музея в Санкт-Петербурге материалы о советских военнопленных, Николай Поболь и пишущий эти строки обнаружили в каталоге упоминание о записной книжке Залмана Градовского — члена еврейской зондеркоммандо в Аушвице-Биркенау.
Ниточки от этой находки потянулись к «зондеркоммандо» как феномену и к зондеркоммандовцам — другим, помимо Градовского, ее членам, также оставившим записки, обнаруженным после войны.
Само их обнаружение после войны в земле и пепле возле газовых камер и крематориев Аушвица-Биркенау в истории еврейского народа и для истории еврейского народа по своей чудесности сопоставимо разве что с находками в генизе каирской синагоги в конце XIX века и обнаружением кумранских рукописей в 1947 году. Но только они — эти свитки из пепла — не просто пополнили наши знания, но, по наблюдению А. И. Шмаиной-Великановой, еще и перевернули наше знание о себе — представление о человеке.
Перевод на русский язык и публикации текстов Залмана Градовского 2008–2011 годов — журнальная (в трех номерах «Звезды» в 2008 году) и книжные (два издания, выпущенные в 2010 и 2011 гг. издательством «Гамма-пресс») — подвели, во-первых, к мысли о введении в научный оборот и других текстов с аналогичной судьбой и, во-вторых, к постановке вопроса об осмыслении «зондеркоммандо» как исторического явления.
Этим предопределена самая структура предлагаемой читательскому вниманию книги, ее двухчастность и сочетание авторского и составительского начал. Первая ее часть — сугубо авторская, вторая — антологическая.
Первая начинается с глав-очерков, посвященных оценке количества жертв, убитых в Аушвице, информированности об этом лагере стран коалиции — Великобритании, США и СССР, а также тому, как красноармейцы освобождали Аушвиц от немцев, а главпуровцы — уже освобожденный Аушвиц — от евреев. Продолжается — главами о «зондеркоммандо», воспринимаемым как беспримерное историческое и, одновременно, психоэтическое явление. Реконструируются обстоятельства сопротивления в условиях Аушвица-Биркенау и восстания 7 октября 1944 года, а также общий фон послевоенных поисков и находок рукописей, а также публикаций их текстов (индивидуальные особенности вынесены во вторую часть — в преамбулы к соответствующим текстам).
При этом первая часть — все же не монография в строгом смысле слова, а серия очерков, сцепленных друг с другом и с осью повествования не жестко каузально, а свободно и как бы веерно: каждый добавляет в главное свою краску, каждый проливает на него свой дополнительный свет.
Вторая часть книги посвящена — или лучше сказать предоставлена — самим летописцам. Она вобрала в себя все девять уцелевших текстов тех пяти членов зондеркоммандо, рукописи которых были обнаружены между 1945 и 1980 гг.: Залмана Градовского, Лейба Лангфуса, Залмана Левенталя, Хайма Германа и Марселя Наджари. Десятой к ней добавлена рукопись Аврома Левите: он не имел никакого отношения к «зондеркоммандо» в Биркенау, но его текст — предисловие к литературному альманаху «Ойшвиц» — был написан всего лишь в нескольких сотнях метров от газовых камер и крематориев — в общем лагере Биркенау, причем судьба самой рукописи также чрезвычайно сложна и впечатляюща.
Тем самым мы имеем дело с некоей внутренней антологией в книге, составленной из произведений, изначально «отобранных» самим Провидением — и не для печати, а для физического спасения! Скомпонованные уже для печати, они, на мой взгляд, дают самое непосредственное представление и самое яркое впечатление о том, что происходило в газовнях и крематориях Биркенау. Без тени преувеличения: это — центральные эго-документы Холокоста!
Учитывая фактическую разножанровость всех этих произведений узников, — от подражания пророкам и до бытового письма, — ее можно было бы уподобить еще и как бы воскресшему альманаху, но, боюсь, что замысел редакторов «Ойшвица», при всей его дерзости, был все же гораздо уже.
