ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ,
в которой Засыпайка ищет друга, а Тупс идет по загадочному следу
Засыпайка был расстроен. Он брел по таллиннским улицам и чувствовал себя бесконечно одиноким. Вон почтальон, он разносит письма, киоскерша продает газеты, дворник счищает снег с тротуара, а ребята идут кататься с горки. У всех дела, только Засыпайке нечем заняться, потому что светит солнце, до вечера далеко и спать пока еще никому не хочется.
— Может, заглянуть в парк, — подумал Засыпайка и свернул на бульвар. Заметим — это случилось около одиннадцати часов.
Тут-то все и началось.
Диковинный узор появился на пышном снежном покрывале парка: словно кто-то разбросал по белому ковру маленькие цветочки.
Это были следы Тупса. Радостно повизгивая, щенок носился по парку и пытался поймать падающие снежинки. Зима — его первая зима! — ужасно нравилась Тупсу.
Вдруг он замер: в нос ударил чужой запах. Неведомое существо оставило на снегу странные ямки.
Таких следов Тупс еще не видал. Он низко пригнул голову и побежал по следу. При этом одно ухо у него едва не волочилось по снегу, а другое стояло торчком. Чу! — Тупс застыл как вкопанный: следы оборвались. Щенок изумленно повертел головой, но никого не увидел.
А дальше произошло вовсе уж непонятное: на свежем снегу стали появляться новые ямки, а рядом — никого. Шерсть у Тупса встала дыбом, он отчаянно залаял и попятился. Так, на всякий случай…
— Тупс, сюда! Тупс, где ты? — послышался детский голос.
Встряхивая ушами, Тупс понесся к хозяину. Он охотно дал себя погладить и благодарно лизнул мальчику руку. Теперь щенок чувствовал себя в безопасности. Пусть себе появляются возле елок загадочные следы: его это не касается.
А следов становилось все больше. Кто-то шел себе по дорожке, пока не остановился у детской коляски, из которой доносился громкий плач.
Молодой папаша то качал коляску, то хватался за погремушку — ничего не помогало. Он задумался. Что же все-таки с малышом? — и не заметил, что на снегу, рядом с коляской, появились странные маленькие ямки, а привязанный к ней колокольчик прозвенел сам собой.
Внезапно стало тихо, и он заглянул в коляску: ребенок спал крепким сном.
А загадочные следы потянулись дальше, к скамейке, на которой сидел пожилой человек с газетой. Это был Майлин дедушка. А Майли, румяная, как ее красное пальто, стояла на своих желтых санках и скучала.
Ей хотелось кататься, а дедушке — читать газету. Идти же на горку одной было боязно, поэтому она просто куксилась.
Загадочные ямки приблизились к санкам, и ни с того ни с сего веревка в руке у Майли дернулась.
— Дедушка, не дергай! — обиженно фыркнула Майли.
Дед удивленно взглянул на нее поверх очков, съехавших на кончик носа, но промолчал.
Невидимка опять дернул за веревку, Майли не устояла и бухнулась в снег.
— Майли, встань сейчас же! Что это за фокусы! Не смей сидеть на снегу! — рассердился дедушка.
— Меня толкнули, — оправдывалась девочка.
— Не обманывай! Это некрасиво!
Не успела Майли подняться, как санки покатились сами по себе. Они обогнули скамейку и снова подъехали к девочке.
Майли, разинув рот, смотрела на дедушку. Но он ничего не заметил, потому что глядел совсем в другую сторону.
— Добрый день! — просияв, сказал он.
— Здравствуйте, здравствуйте! — ответила проходившая мимо стройная женщина в брюках.
— Прекрасная сегодня погода! — заметил дедушка.
— Да, просто восхитительная, — подхватила женщина. Ее карие глаза искрились радостью, рыжеватые волосы весело блестели. Это была Буратино, бабушка Мати. А почему ее так звали, мы узнаем потом.
Рядом с ней вышагивал Мати, хозяин Тупса. Светловолосый мальчуган лет пяти тянул за собой санки. Мороз до красноты нащипал ему щеки и нос-пуговку.
— Майли, идем на горку, — позвала Буратино. Майли с надеждой взглянула на дедушку: можно? Мати остановился возле скамейки.
— Смотри, какие у меня санки! — похвастал он.
— Мои желтые в сто раз лучше, — возразила Майли. На самом деле санки у них были совершенно одинаковые, близнецы, да и только.
— А мои совсем новые! — хвалился Мати.
— А мои в сто раз новее, — отрезала Майли.
— Вот и покатайся, — предложил, наконец, дедушка.
