Редко можно встретить между киргизами красавца; лица их по большей части круглые, с выдавшимися скулами, узкими глазами, почти лишенными бровей; нос расплюснутый, цвет лица очень смуглый. Все киргизы крепкого сложения, что должно приписать, конечно, суровому степному воспитанию; рост их средний. Киргизы народ кочевой; они проводят всю жизнь на коне, почти не могут ходить пешком. Подвижные жилища их, неразлучные с ними во всех походах и перекочевках, называются юртами. Юрты делаются обыкновенно из нескольких кольев, воткнутых в землю, сведенных вверху в одну точку и покрытых войлоками. Знатные и богатые устраивают их с большими удобствами.
Рукой А. Янова:
Сего февраля 24 дня осмотрена мною подушка черного атласа размером приблизительно ½ аршина в квадрате. Подушка с вышивкой по наложенным кретоновым цветам, среди коих помещается овал, также кретоновый, вырезан в овале сюжет буколического содержания в две фигуры (не считая собаки[2]): пастушка, разговаривающая с пастушком, на дальнопланной части кусты и деревья.
Все сие в общем кретоне вышивка шелком, черный фон атласа, красный шнур по швам подобраны с отменным вкусом и тщательностию. Особенно удачно вышли цветы. Вообще все хорошо, о чем свидетельствую своим подписом. Да! вообще все хорошо!!· · ·Да, хорошо…
Классный художник
Янов Александр.
Рукой Ф. Шехтеля:
<2–3 нрзб.> Ф. Шехтель.
Рукой Я. Турлыгина:
Виденная мною подушка у А. П. — прекрасна, в чем и удостоверяю своею подписью.
Классный художник
Я. Турлыгин.
Рукой Л. Пальмина:
Мило, изящно, грациозно. Эта подушка для того, кто к ней приклонял утомленную <голову>, ну кто — сам не знаю, но вообще человек с своей стороны достойный.
Л. Пальмин.
Рукой Н. Чехова:
Будучи приглашен для оценки подушки, в отношении художественного вкуса, которую и нашел удовлетворительной, в чем и подписуюсь.
Н. Чехов/85
P.S. Жизнь моя состоит из целого ряда ограничений, хотя сам вовсе не «ограниченный» человек. Прежде чем коснуться пером этого священного листа, злая судьба отдала его в руки невежд, не умевших оценить великое произведение великой художницы, настолько великой, что, глядя на изображенную ее рукою собачку, помимо представления этой собачки, видишь и козочку. Два художественных произведения сразу и… такие холодные панегирики!.. Если бы меня не ограничивали и мое перо было первым на этом листе, то я мог бы достойно воспеть великую художницу, заставляющую, любуясь ее произведением, любоваться и успокаиваться тех знаменитостей в лице поэтов, художников и проч., на долю которых выпало так много страданий. Сентиментально и умно. Прослезился, потому и умолкаю.