У Колыванцевыхъ поставили въ квартирѣ телефонъ. Колыванцевы были очень довольны этимъ. Уходя на службу, Колыванцевъ говорилъ своей женѣ, которая была лѣтъ на двадцать моложе его:
— Положимъ, телефонъ изрядная затрата, но вѣдь и удобства много. А главное, чувствуешь себя какъ-то культурнѣе, на европейской ногѣ. Не выходя изъ кабинета, ты можешь разговаривать съ знакомыми, дѣлать заказы въ магазины и… Да мало-ли что! Всего и не перечтешь. Удобство для меня, для тебя и для всего дома. Сколько времени выиграемъ мы всѣ въ совокупности!
— Спасибо, миленькій, спасибо. Я такъ рада, такъ рада… — бормотала жена, провожая мужа и чмокнула его въ лысину, когда онъ поцѣловалъ у ней руку.
— А что до затраты на телефонъ, то мнѣ кажется, что мы должны даже скоро окупить эту затрату, — продолжалъ Колыванцевъ. — Ты сосчитай: сколько мы съэкономимъ на почтовыхъ маркахъ, сколько съэкономимъ на извозчикахъ! Да вотъ хоть-бы взять сельтерскую воду… Мы то и дѣло писали открытыя письма — «пришлите тридцать бутылокъ сельтерской». А теперь три копѣйки за письмо очутятся ужъ у насъ въ карманѣ. Будемъ заказывать воду по телефону. А извозчики? Хоть-бы взять тебя. Надо тебѣ въ гостиный дворъ за покупкой или въ другой какой-нибудь магазинъ… Тридцать копѣекъ туда, тридцать обратно.
— Охъ, съ насъ, дамъ, куда дороже берутъ! И не смѣешь по таксѣ заплатить, не смѣешь торговаться — обругаетъ, — со вздохомъ проговорила Колыванцева.
— Ну, вотъ видишь. А теперь эти шесть гривенъ останутся у тебя въ карманѣ. Ты можешь многое и многое заказать по телефону и тебѣ принесутъ на квартиру. Ну, прощай моя птичка!
Колыванцевъ уѣхалъ на службу.
Колыванцева скучала, заказала кухаркѣ обѣдъ, поговорила съ попугаемъ, прочитала главу романа и стала позѣвывать. Поѣхать развѣ на выставку картинъ? Но она перебывала ужъ на всѣхъ выставкахъ. Ѣхать съ визитомъ? Рано. Да и некуда, всѣ нужные визиты успѣла она уже сдѣлать. Тутъ ей вспомнился телефонъ.
«Буду разговаривать по телефону, — мелькнуло у ней въ головѣ. — Но съ кѣмъ? Буду телефонировать мужу на службу. Спрошу его, какой онъ супъ желаетъ сегодня къ обѣду? Я заказала пюре изъ спаржи, но, кажется, онъ его не любитъ. Тогда можно перемѣнить».
Она подошла къ телефону и стала вертѣть ручку звонка.
— Главная станція? Соедините, пожалуйста, съ № 11742.
— Одиннадцать тысячъ семьсотъ сорокъ два. Готово, — отчетливо послышалось со станціи.
— Благодарю.
Опять звонокъ.
— Слушаю… Кто у телефона? — раздался съ мѣста соединенія басистый голосъ.
— Колыванцева. А вы кто?
— Курьеръ ихъ превосходительства господина директора.
— А мнѣ нужно видѣть Максима Николаевича Колыванцева. Попросите его къ телефону. Скажите, что супруга его проситъ.
— Ихъ высокородіе въ кабинетѣ директора. Они съ докладомъ.
— Ахъ, Боже мой! Доложите. Доложите, что по очень нужному, экстренному дѣлу.
Прошло минуты три. Колыванцева стояла у телефона, держала телефонную трубку у уха и давала продолжительные звонки. Наконецъ, послышался голосъ Колыванцева:
— Лизочка, ты у телефона? Говори скорѣй, что случилось.
— Ничего не случилось, — отвѣчала Колыванцева. — Но я заказала кухаркѣ къ обѣду супъ пюре изъ спаржи и вспомнила, что ты протертыхъ суповъ не любишь. Какой ты хочешь супъ? Тогда можно перемѣнить.
— Боже мой! И изъ-за такихъ пустяковъ ты меня вызываешь къ телефону, отрываешь отъ дѣла! Я думалъ, не вѣдь что! Просилъ прервать докладъ, сдѣлалъ невѣжество.
— Ну, что за важность! Такъ какой супъ?
— До супа-ли мнѣ! Я не знаю, какъ теперь оправдаться передъ директоромъ. Онъ спроситъ о причинѣ перерыва. Скажу, что у насъ въ квартирѣ начинался пожаръ, что-ли! Прощай.
— Такъ какой-же супъ? Хочешь борщъ съ сосисками?
Но отвѣта такъ и не получилось. Послышался отбой.
— Дуракъ. Совсѣмъ дуракъ! Я къ нему всей душой, а онъ… Дрянь… — проговорила съ неудовольствіемъ Колыванцева и надула губы.
«Съ кѣмъ-бы еще поговорить по телефону?» — задала Колыванцева себѣ вопросъ и стала перебирать книгу абонентовъ. Но знакомыхъ фамилій не попадалось. Вдругъ ей мелькнула фамилія знакомой кондитерской. «Заказать развѣ ромовую бабу къ чаю? Сегодня мы вечеромъ, кажется, дома»…
